|
Русские поэты •
Биографии •
Стихи по темам
Случайное стихотворение • Случайная цитата Рейтинг русских поэтов • Рейтинг стихотворений Угадай автора стихотворения Переводы русских поэтов на другие языки |
|
Русская поэзия >> Владимир Александрович Мазуркевич >> Нюренбергский чародей Владимир Александрович Мазуркевич Нюренбергский чародей Юмористическая поэма I Тридцатилетняя война Пришла к концу; замолкли битвы, Опустошенная страна Шептала горестно молитвы. Огонь вражды в сердцах погас. Вином по мертвым справив тризну, Повесив нос, рейтар Никлас Плелся верхом назад в отчизну, Среди невзгод в чужом краю Провел он смолоду полжизни, Забыл и родину свою, И тех, кто дорог был в отчизне. Призванью верный своему И раз намеченной задаче, Он продавал свой меч тому, Кто был сильней и побогаче. Кровь беззаботно проливал За императора, за папу, И протестантский шлем менял На католическую шляпу. Но годы шли; настал конец Его скитальческой отваге, И порешил лихой боец Дать отдых лошади и шпаге. «Пора сбираться мне домой, Давненько выехал я в гости, За коим чертом день-деньской Трепать на старости мне кости!» И вот у Нюренберга он. «Сдается, местность мне знакома, — Воспоминаньем удручен, Бормочет воин, — впрямь, я дома». — Эй, что за город? — Нюренберг. — Я так и думал! — верно, значит, Такой ответ его поверг В волненье, — он едва не плачет: «Родимый, милый уголок! Мне увидать тебя приятно; Едва ли кто подумать мог, Что я вернусь сюда обратно. Эх, хорошо б под старость лет На лаврах здесь почить спокойно, Завесть свой дом, винцо, обед, И умереть благопристойно. Но только, нет! Чай, обо всем Мне предстоит еще забота!» Так рассуждая, вечерком Никлас въезжал шажком в ворота. II Был праздник; семьи горожан По площадям сновали живо, И плыл над ними, как туман, Любезный сердцу запах пива. Втянул в себя его Никлас И почесал с тоской в затылке: «Каб надоумил дьявол вас Поставить мне хоть две бутылки! Дождешься, как же! Вам плевать На изнуренного солдата, Эх, знали б вы, что суток пять В моей мошне нет ни дуката. А то-б….» — Откуда, молодец? Вдруг слышит чей-то оклик звонкий; Глядит, — пред ним не то купец, Не то судья, поджарый, тонкий; Белее снега паричок, Завит, напудрен, напомажен, Весь в черном, — брызжи, букли, кок, И в общем, вид донельзя важен. — Поведай — кто ты и зачем Явился в наши Палестины?.. Чего ж молчишь ты? Или нем? Ах, жаль такого молодчины… — Ишь, тонконогий, ядовит, — Никлас рассерженный бормочет. — Нет, я не нем, но говорит Рейтар лишь с тем, с кем он захочет. — Чу, так водилось, верно, встарь, Теперь другой закон показан: Я — нюренбергский секретарь, И отвечать ты мне обязан. — А, секретарь! — кричит Никлас. — Вы б это сразу и сказали. Я дать ответ готов сейчас, Какого вы и не слыхали. Я — всемогущий чародей, Властитель всей земной погоды, Покорны мудрости моей Явленья тайные природы! Могу послать вам дождь и снег, Жару, морозы, бурю, вёдро, Сюда ж заехал на ночлег, — Секретарю он режет бодро. — Вы чародей?! Не может быть?! — Вскричал поджарый с восхищеньем. — Могли бы нам вы пособить Своим таинственным уменьем. У нас невзгода: пять недель Дождя не знают наши нивы, Хлеб погибает, — неужель Их в меру б спрыснуть не могли — вы?! Прошу вас, — едемьте ко мне! Вам, несомненно, отдых нужен, Его найдете вы в вине, Которым сдобрим сытный ужин. К услугам вашим весь мой дом, — Свою неловкость я исправлю! Поспите ночь, — а завтра днем Я бургомистру вас представлю. Так лебезя, спешит домой Поджарый франт с лихим рейтаром, А тот смеется в ус седой И шепчет: «Я хоть врал недаром!» III «Я убежден теперь вполне, Что этот день меня прославит, И благодарный город мне, Наверно, памятник поставит. Я от нужды спасаю вас! Смотрите, вот в ком все спасенье, Он обещает хоть сейчас Устроить чуть не наводненье!» Так восклицает секретарь, Входя в покои бургомистра. (А бургомистры были встарь Не многим менее министра). — Я чудодея вам привел! Но бургомистр подумал хмуро: «Напутал, что-нибудь, осел; Недаром ты такая дура». А вслух промолвил: — Господа! Кто ж в наше время верит в чудо, Охота весть плутов сюда: Метлой их надо гнать отсюда. Никлас взглянул: «Эге, никак Фриц бургомистром?! Молодчина! Сапожник, — мой давнишний враг, И вдруг достиг такого чина». — Позвольте-с, вовсе я не плут; Здесь самолюбие задето; Лишь дайте сроку пять минут, Я докажу вам мигом это. В чертах лица могу прочесть Что было и что будет с вами: Всю вашу жизнь, откинув лесть, Напомню яркими словами. — А ну-ка? — Слушайте ж, у вас Давным-давно, во время оно, Приятель близкий был — Никлас, Сын оружейника Оттона. Учились в школе вы вдвоем; Он был прилежным, вы — ленивым, Вас все считали дураком. Его же — умным и ретивым. Вы с ним делили пополам Разгульной жизни грусть и радость. Но вот пришлось обоим вам Узнать тоски любовной сладость. Жила здесь бедная вдова, А с нею дочь, красотка Клара… Увы! Стоустая молва Вас не щадила от удара, Узнали скоро вы о том, Что друг красоткой молодою Любим взаимно и в свой дом Введет ее на днях женою. Недолог будет мой рассказ; Не знаю, хоть легко узнать бы, Каким манером друг Никлас Исчез дней за десять до свадьбы. Исчез… А Клерхен?.. Что ж, она По женихе потосковала, Как говорят, лишилась сна, Но пред мошной не устояла. Да, впрочем, кто ж не падал ниц Пред всемогущей силой злата! Стал мужем Клерхен толстый Фриц, — Вы были близки с ним когда-то. Положим, слух передает, Что замуж Клерхен шла чрез силу; Грустила, плакала весь год И от тоски сошла в могилу. А что с Никласом, — до сих пор Почти для всех осталось тайной. Но на лице твоем мой взор Его судьбу прочел случайно. Подробно я прочел о том, Что кто-то, льстяся на дукаты, Споил товарища вином И продал курфюрсту в солдаты. Звать продавца… Но, впрочем, нет, — Не бойся, я молчу, хозяин! Лишь на вопрос мне дай ответ: Скажи: где брат твой, Авель, Каин? Глядь, бургомистр затрясся тут И, глаз своих поднять не смея, Вскричал: — Молчи! Нет, ты не плут С твоим искусством чародея! Я убедился в нем вполне, Тебя осыпем мы дарами! Распоряжайся здесь в стране И окропляй поля дождями. Нам нужен дождь! Пускай земля Дает опять произрастанья. Идем скорее на поля! Молчи! Я верю в заклинанья. Никлас скривил в улыбку рот И руку положил на шпагу. — Позвольте денежки вперед Не то не сделаю ни шагу! — Бери! — Ну, то-то же! Идем, Лишь об одном предупреждаю: Я край могу смочить дождем, Но как унять тот дождь, — не знаю! Поймите ж вы мои слова: Погода, созданная мною, Не год продолжится, не два, Но будет век владеть страною. Тут бургомистр с секретарем Переглянулись очень кисло: — Нет, в заклинании таком Мы вообще не видим смысла, И скажем вам без дальних слов: Смешно нам знание такое; Других ищите дураков, А нас оставьте-ка в покое! — Прекрасно, что ж я ухожу! — Никлас воскликнул. — Только знайте, Что все о вас я расскажу, Вы на себя потом пеняйте! Я обо многом умолчал, Но мне твои раскрыты карты: Тебе устрою я скандал; Едва ль снесешь такой удар ты! В унынье за ухом поскреб Тут бургомистр с печальной миной, И проворчал, нахмурив лоб: «Сведет же Бог с такой скотиной!» Но вслух, однако же, совсем Другое вымолвил любезно: — Зачем нам ссориться, зачем Вредить друг другу? Бесполезно! Я предлагаю компромисс: Дам деньги, вина, содержанье, Я дам за то, чтоб поклялись Вы в неизменнейшем молчанье. Живите здесь, в родном краю, От бурь житейских отдыхайте, Лишь об одном я вас молю: Молчите и не… прорицайте! — Идет! И зажил наш Никлас, Курил, тянул вино и пиво, Завел хозяйку и подчас Шутил с ней мило и игриво. Когда ж приятель приставал, Как приобрел он состоянье, Никлас твердил: тем, что молчал. Недаром «золото молчанье». «Живописное обозрение» № 24, 1902 Владимир Мазуркевич Другие стихотворения поэта Все стихотворения поэта Распечатать стихотворение Читайте также:
Количество обращений к стихотворению: 722 |
||
russian-poetry.ru@yandex.ru | ||
Русская поэзия |