|
||
|
|
Русские поэты •
Биографии •
Стихи по темам
Случайное стихотворение • Случайная цитата Рейтинг русских поэтов • Рейтинг стихотворений Угадай автора стихотворения Переводы русских поэтов на другие языки |
|
Русская поэзия >> Зоя Дмитриевна Бухарова Зоя Дмитриевна Бухарова (1876-после 1923) Все стихотворения Зои Бухаровой на одной странице * * * Бедные мы, бедные люди на земле!.. Мечемся, затянуты в огненном узле… Дни улыбок солнечных, слишком коротки… Слишком долги месяцы режущей тоски!.. Бедные мы, бедные!.. Ищем, верим, ждем И, мечтой обмануты, вновь к мечте идем, Словно дети глупые — думая опять Нежности и близости встретит благодать… Бедные мы, бедные… из желанных глаз Вечно отчуждение смотрится на нас, И, непониманием вечно холодна, Между полюбившими высится стена… Лгут сердца участием, Страстью лгут уста — Всюду одиночество, всюду пустота… Бедные мы, бедные… где же нам найти К необманной радости верные пути?!. «Пробуждение» № 14, 1915 В летнюю ночь В летнюю ночь так торжественно тихое море. Сосны так стройны в своем величавом уборе, В летнюю ночь над землею царят небылицы… Мало ли что может летнею ночью присниться!.. В летнюю ночь так мечтательны темные глазки, Столько в них искренней мягко доверчивой ласки, В летнюю ночь так пушистые длинны ресницы… Мало ли что может летнею ночью присниться!.. В летнюю ночь возле облика нежно-родного Так целомудренны каждое чувство и слово, Так лучезарна любви нераскрытой страница… Мало ли что может летнею ночью присниться!.. В летнюю ночь так мучительно хочется снова Счастья обманного, счастья тепло-молодого, В летнюю ночь недоступного стерты границы… Мало ли что может летнею ночью присниться!.. 1915 * * * В сиянии зимней зари Снежинки горят серебристые, Как детские слезы твои, Таинственно чистые… И лес, безучастно дыша, Молчит под цепями-морозами, Как чуждая миру душа. Обвеянный грезами… А небо над мертвой землей Сияет весенними красками, Как смотришь ты в сердце порой Счастливыми глазками… 1898 * * * В холодный, скучный мрак моей печальной ночи С мятежным шумом волн, с сиянием лучей, Я унесу в душе внимательные очи И милые слова застенчивых речей... И буду я искать и видеть неустанно Везде, где есть добро, любовь и красота - Твой образ молодой, далекий и желанный... Таинственный как жизнь и чистый как мечта!.. 1898 * * * Есть кроткая прелесть в печали немой Ее мимолетного взгляда… В сиянье улыбки ее молодой Есть, полная мира, отрада… В небесной гармонии детских речей Есть чудная, странная сила… В ней все так далеко от мелких страстей, В ней все так правдиво и мило… Что кажется — будто неведомы ей Страницы людских заблуждений… Что чудится — будто незримо над ней Витает таинственный гений… «Всемирная иллюстрация», 1897 Зима Под грустные песни метели, Под ласками бледной луны Уснули зеленые ели, И снятся им чудные сны… Им снятся прозрачные тени И вешняя музыка вод, И свежие ветви сирени И трепетных звезд хоровод… Им снится, что в блеске рассвета На иглах сверкает роса… Что, счастьем весенним согреты, Глядятся они в небеса… Им снится, что ветви родные Полны голосистых гостей… Что солнца лучи золотые На зелени блещут ветвей… Проснулись зеленые ели В снегах полунощной страны Под грустные песни метели. Под ласками бледной луны… Проснулись и смотрят в печали. Объятые ужасом тьмы; На мертвые, снежные дали, На мертвое царство зимы… Ни жизни, ни звука, ни тени… Неясно под лунным лучом На миг промелькнули олени И скрылись в тумане ночном. И плачут зеленые ели, Бессильной тоскою полны, Под грустные песни метели, Под ласками бледной луны. 1897 Из осенних мелодий О, как утомительны скучные дни, Текущие ровной своей чередою… Над жизнью моею нависли они, Как серые тучи осенней порою И нет им просвета — и гаснут огни, Зажженные в сердце беспечной мечтою… О, как утомительны серые дни! Не хочется верить, что только вчера Веселое сердце так жарко ласкало И радужных красок сверкала игра И столько душистых цветов расцветало, А музыка счастья любви и добра В душе упоенной победно звучала .. Не хочется верить, что только вчера… О, серые тучи!.. На крыльях своих Меня унесите далеко, далеко. Туда, где не встречу обманов земных, Где сердце не ранят так зло и глубоко, А память картин не рисует былых.. О, серые тучи — далеко, далеко Меня унесите на крыльях своих!.. * * * Истомленное ропотом бури. Задремало глубокое море И дрожат переливы лазури На его необъятном просторе… Облитая лучами заката. Вся одета зеленой листвою. Рыбака одинокая хата Наклонилась над сонной волною… Тихий берег волшебными снами. Ароматами сладкими дышит… И любовно шумит тростниками. И цветами своими колышет… Сколько мощи и шири и света. Сколько здесь тишины безмятежной!. Как заветная греза поэта. Эта даль и чиста и безбрежна… Как ничтожны людские волненья. Их надежды, печали, невзгоды Перед этою бездной забвенья И нетленною правдой природы!.. 1896 * * * Какая тишина!.. Белеющие плиты… Бесстрастные кресты… часовни силуэт… Таинственная сень задумчивой ракиты… Над кладбищем немым луны холодный свет. Заржавели замки, беспомощно увяли Душистые венки на мраморных крестах, Но надписи на них, прошедшего скрижали, Так явственно горят в серебряных лучах. Нет, не забвенье смерть! Иной, прекрасной жизни Таинственный она и радостный залог, Возврат больной души к сияющей отчизне Из мира суеты, печали и тревог… «Всемирная иллюстрация», 1897 Карнавал в Ницце Весь город украшен, в веселье народ. Волнуясь, беснуясь, танцуя, снует, Все улицы сплошь заполняя. Разгульные жесты, остроты и смех… Летящие градом конфетти во всех… Мелькает одежда цветная… Все это теснится под ярким лучом Весеннего солнца, что с ясным челом Ликующий люд озаряет, Отеческим оком взирая на них, На блестках мишурных одежд шутовских Свой ласковый свет отражает… Да! Полный восторг и безумия час! Там можно забыть все, гнетущее нас, На время в мечтах утопая, В том мире, где лишь наслажденье закон, И где все чарует и манит, как сон, И скорбь не известна людская… Где путь себе по сердцу можно избрать И Крезом себя невозбранно считать, Ни в чем не встречая стесненья, В кругу легкокрылых младых коломбин, Как с пестрою вечно душой арлекин, В беспечном витать упоенье. Но эта безумья мечта золотая Как дым разлетается, в воздухе тая, Когда приглядишься к толпе; При виде несущихся бурным потоком Безглазых фигур, точно меченных роком, Ты сам усомнишься в себе… Вся эта толпа, что ликует, украдкой, Тебе представляется смутной загадкой, Каким-то мучительным сном. И, вмиг одержимый упорным стремленьем. Ты жаждешь безумно и полон мученьем, Ты молишь судьбу об одном — Хоть взгляд, хоть улыбку тебе дать увидеть… Ты черные маски готов ненавидеть, Сорвать их упорный секрет, Чтоб вырвать лицо человечье из плена; Как будто поклялся ты вновь Диогена Священный исполнить завет… 1897 Летом Солнце знойными лучами Жжет безбрежные поля, Лета радостными днями Упивается земля. Вьются легкие стрекозы, Пчелы шумные жужжат; Льют кудрявые березы Свой смолистый аромат… Поле зыблется цветами — Незабудок бирюзой, Белой кашкой, васильками, Изумрудною травой… Полны неги и покоя, Притаились камыши… Над широкою рекою Ни движенья… ни души… Только здесь, где молчаливо Ветви гибкие свои Окунают робко ивы В полусонные струи, Где равниной голубою Отразились небеса — Вздрогнет, вскинется порою Серебристая леса… И сверкая, и танцуя В ярком золоте лучей, Блещут пленника чешуи Целой радугой огней… «Всемирная иллюстрация», 1897 г. Любовь Я подойду к тебе с такой невыразимой, Самозабвенною и чистой теплотой — Что бессознательным волнением томимый Ты отзовешься мне улыбкой и слезой… Такие ласковые, солнечный нити К твоей замкнувшейся душе я протяну, Что ты когда-нибудь одной моей защите Ее печальную доверишь глубину… Такими белыми, душистыми цветами Твои суровые украшу я пути, Что сердце, юными обманутое снами, Начнет по-прежнему лучиться и цвести… Таким признательным я встречу поклоненьем Все то, что творчеством даровано твоим — Что остановишься ты с нежным удивленьем И тихо вымолвишь: «Я понят и любим!» «Пробуждение» № 18, 1915 Мать Вошла. Склонилась на кровать, Поникла скорбной головою И тихо молвила: «Я мать, Я мать убитого героя…» Над неподвижностью очей Ложились мертвенные тени… И перед гордостью своей Мать опустилась на колени. Не выпуская бледных рук, Она шептала и молила… Ее молитвы каждый звук Ревниво память сохранила: «Прими, прими, благий Господь, Святую жертву этой жизни… Зачти истерзанную плоть За искупление отчизне!.. Повей дыханием любви На заблуждения людские… Потоки слез останови В твоей раскаянной России… Не допусти сердцам другим Изведать боль такой потери… Но перед мальчиком моим Раскрой сияющие двери!.. И ныне в мой душевный ад Сойди Целителем Единым… Пусть каждый раненый солдат Теперь мне сделается сыном!..» Ее мы видели потом С лицом устало-похуделым, С кроваво-огненным крестом На платье непорочно-белом… Последней тайны тишина Лучилась в ней тепло и свято, И нежной матерью она Была для каждого солдата. 1916 * * * Милый ребенок! В тебе красота Слита с божественным гения даром, Очи блестят вдохновения жаром, Светлой гармонией дышат уста. Милый ребенок! В душе молодой! Все так доверчиво, нежно и чутко… Так мне за прошлое больно и жутко Пред лучезарной ее глубиной!.. Милый ребенок! Твоей чистотой Сердце мое преисполнено властно. Пусть же волнением страсти опасной Я не смущу твой блаженный покой… 1898 * * * На сияющем небе востока, В незабвенные миру года, Словно светлое Божие око, Ты взошла золотая звезда. И, следя за твоими лучами В безмятежно-прозрачной дали, Раскаленными зноем песками, Мудрецы к Вифлеему пошли. Преисполнены пламенной веры В обновленья грядущие дни, Под таинственным сводом пещеры Перед яслями пали они… В наши дни, отрицаньем больные, Изменившие братской любви, О, звезда! Ты лучи золотые В отуманенном небе яви!.. Брось надежды желанное слово В ночь сомненья, печали и лжи И к источнику жизни Христову, Нам затерянный путь укажи! «Всемирная иллюстрация», 1897 Над чтением древних Озлоблен ли твой ум ничтожеством явлений, Подавлен ли толпы бесцельной суетой — Страницы дивные божественных творений Задумчиво открой… На душу, полную неведомою жаждой, На сердце, полное исканием больным — Как обаятельно повеет образ каждый Покоем золотым!.. И, озаренному, тебе вдруг станет ясно, Что новой истины мы тщетно в новом ждем, Что все, что истинно, свободно и прекрасно — В далеком и былом!.. 1907 Ноктюрн Крики чайки белоснежной, Запах моря и сосны, Неумолчный, безмятежный Плеск задумчивой волны. В дымке розово-хрустальной Умирающий закат, Первой звездочки печальной Золотой далекий взгляд. Ярко блещущий огнями Берег в призрачной дали, Как в тумане перед нами - Великаны корабли. Чудный месяц, полный ласки, В блеске царственном своем... В эту ночь мы будто в сказке Упоительной живем. <1903> Осенней порой Солнце кротко взглянуло с небес… Полилися потоки лучей И согрели они умирающий лес Животворною лаской своей… Словно золотом вся облитая, сосна Тихо дремлет в безмолвной тени И в небесную даль загляделась она Голубую, как в летние дни… Заблестели прозрачной росою листы, Пробудились немые поля И в чарующем блеске былой красоты Улыбается нежно земля… Будто верит она в поцелуи лучей, В эту ясную, чистую даль. Будто песен погибших весенних ночей Ей, как прежде, безумно не жаль… Отдохни же и ты от печали своей Наболевшее сердце в груди Благодатных лучей и безоблачных дней Будет много, поверь, впереди. 1896 Осенняя элегия О, сердце, не зови возврата летних дней! Для них возврата нет, увы, они далеко… И смотрит на меня с безжизненных полей Холодной осени насмешливое око. О, ясная заря надежды золотой! О, чудные цветы любви и вдохновенья! И вам возврата нет! И вас осенней мглой Спугнул ненастный мрак печали и сомненья. Сойди же вечный мир таинственного сна К измученной душе усталого поэта. Мне слишком эта ночь беззвездная страшна, Мне слишком холодна глухая осень эта! «Всемирная иллюстрация», 1897 * * * Прелестна, как грёза, Свежа, как дыхание мая, Средь жизненной прозы, Она — сновидение рая… В очах — отраженье Глубокой, лазуревой дали, И свет вдохновенья, И слезы нездешней печали… В улыбке лучистой — И солнца горячие ласки, И ночи душистой Весенние, чудные сказки… Волшебной цевницы В речах ее — дивное эхо… И райские птицы Завидуют детскому смеху… Лишь сердцу поэта Душа ее светлая внятна: Для скучного света Она, как мечта, непонятна… 1896 * * * Разгорелась моя восковая свеча Перед ликом страдальца Христа… Пусть, как чистое пламя ее горяча, Мне молитва сойдет на уста!.. Будто волнами зыблется ладаном храм, Озаренный лучами лампад… Улетай же душа к голубым небесам, Где лампадами звезды дрожат… Где сияющих ангелов радостный клир До Творца Всеблагого донес Все, что дал в эти дни обезумевший мир Покаянья, молитвы и слез!.. 1898 * * * С тобой разлуки нет… Пусть ласково твои Не светят предо мной задумчивые очи — Полны участия, привета и любви Они мерцают мне в лучистых звездах ночи. С тобой разлуки нет… Пускай не для меня Твоей улыбки кроткое сиянье — Она мне светится в лазурном блеске дня, Ее приносит мне весны благоуханье! Я слышу голос твой в журчанье вешних вод, В дыхании цветов и зелени сквозистой… В природе образ твой невидимо живет, Подобно ей таинственный и чистый. «Всемирная иллюстрация», 1897 Сольвейг (На мотив Пера Гюнта). Я знаю до конца моих покорных дней Неумолимую, пылающую ношу Неиссякаемой, немой любви моей Я ни на миг, ни для кого не сброшу. За вьюгой снежною не раз мелькнешь весна — Как Сольвейг верная, пребуду я у двери, Единой думою светло углублена, Единой думою о злом и милом Пере… Я знаю — троллями истерзанный, седой, Но возвратится он к родимому приюту, И вздрогнет радостью смиренный домик мой, И года скорбные забуду я в минуту… Рыдая, спросит он: «простишь ли мне теперь Мои скитания, падения, обманы?..». Я улыбнусь ему, раскрыв, широко дверь: «Войди. От рук твоих блаженны мне и раны». 1915 * * * Старый дуб, свидетель молчаливый В мрак былого отошедших лет, Смотришь ты с тоскою сиротливой На весны чарующий расцвет… Ты не веришь, в холоде сомненья, Поцелуям солнечных лучей, И могучий трепет возрожденья Вековых не трогает ветвей… Подожди, о, старец озлобленный, — Разгорится юная весна, И листвой росистою, зеленой Разукрасит грудь твою она… Приведет веселых пташек хоры, Мотыльков пошлет блестящий рой И зажжет сияние Авроры Над твоей усталой головой. Прилетят к тебе толпою снова Вдохновенья радужные сны — И воскреснешь ты для жизни новой, Для надежды, счастья и весны! 1897 * * * Тонет земля в океанах лазури, Искрится золотом вешних лучей… Зимние цепи, недавние бури С песней веселой уносит ручей… Вьются ль незримо над ним хороводы Светлых, как счастье, неведомых фей? Шепчут ли неба глубокие своды Тайну бесстрастной лазури своей?.. Или, вступая на праздник природы, В мантию звезд и цветов убрана, Смотрит в его серебристые воды С ясной улыбкой царица-весна?.. «Всемирная иллюстрация», 1897 * * * Николаю Клюеву Уйдешь... Таинственно и нежно Приотворив нам небеса, Неумолимо, неизбежно Уйдешь опять в свои леса. И будешь вновь бросать оттуда В тупую праздность городов Святое радостное чудо Своих пылающих стихов. Уйди. Мы кротких не покоим, Боимся чистых и простых, И, злые, падшие, не стоим Лучей и песен избяных! Внимая им - родимым краем Мгновенно мы умилены, Но и тогда не принимаем Его смиренной глубины... Вместить ли Слово тайны древней Опустошенною душой?!.. О, сын земли, о, сын деревни - За нас ли крест подъемлешь свой?.. Ты, как Давид, прозреньем светел, Как Русь - в распятьи терпелив, Но воскресеньем кто ответил На благодатный твой призыв? Иди, иди, избранник Божий, К молитвам северной зари, Но без людей - о людях всё же В чудесных песнях говори. 1920 * * * Я хочу, чтобы стало тепло, Чтобы лес встрепенулся в убранстве. Чтобы ласточки милой крыло Замелькало в лазурном пространстве!.. Я хочу, чтобы стало тепло, Чтобы солнце опять засияло, Чтобы все от него зацвело, Загорелось, запело сначала… Я хочу, чтобы стало тепло, Чтоб и в сердце моем и во взоре Все бессильно растаяло зло, Все бесследно рассеялось горе… Я хочу, чтобы стало тепло!.. 1906 Всего стихотворений: 27 Количество обращений к поэту: 7350 |
||
|
|
russian-poetry.ru@yandex.ru | |
Русская поэзия | ||