Иван Петрович Пнин (1773-1805)

• Список стихотворений Ивана Пнина
• Все стихотворения Ивана Пнина на одной странице
• Стихотворения поэта по темам

Басни Ивана Пнина

Все люди в свете сём подвержены страстям. 
К несчастью, страсти их почти всегда такие, 
Что следствия от них бывают им худые; 
Всечасно нашим то встречается глазам, 
Привержен как иной ко взяткам и крючкам, 
Как сильно прилеплён другой к обогащенью, 
Иной к вину, тот к развращенью, 
Иной к игре, другой к властям... 
А Клит, читатели, пристрастен к лошадям. 
 Нетрудно согласиться, 
Чтобы полезнее то было во сто раз, 
 Когда бы всякий между нас 
Ко пользе общества желал всегда стремиться; 
Но, видно, этому так скоро не бывать! 
 
Меж тем уж Клит идёт ту лошадь торговать, 
Которую к нему недавно приводили, 
Которою в нем страсть лишь пуще возбудили, 
И Клит купил... Но что ж? Как лошадь ни статна, 
 Собой как ни красива, 
Погрешность в ней тотчас открылася одна, 
А именно: была весьма пуглива. 
Однако этого не ставит Клит бедой, 
Он сей порок весьма легко исправить чает; 
И только что успел приехать он домой, 
То способ вот какой на то употребляет: 
Велел тотчас салфетку взять 
И лошади глаза покрепче завязать. 
 Потом 
Садится на неё верхом 
 И скачет близ всего, 
Чего пугался конь до случая сего. 
С завязанными конь глазами, 
Не зря предметов пред собой, 
Мчит смело седока, пыль взносит облаками. 
И в ров глубокий водяной 
С собою всадника с стремленьем вовлекает. 
 
О вы, правители скотов или людей! 
Заметьте через опыт сей, 
Что тот безумно поступает, 
Кто нужный свет скрывает 
 От их очей; 
Что скот и человек, когда лишенны зренья, 
Опаснее для управленья. 

    (Подражание Руссо) 
 
Рогатов был влюблён - чему дивиться! 
 Ведь это не беда, 
 Когда 
От страсти сердце загорится. 
Есть средство от сея болезни и лечиться; 
 Закон гласит: 
 Изволь жениться. 
 Рогатов от сего не прочь, 
Чем мучиться и день и ночь; 
К возлюбленной своей Аликсе он спешит - 
Страстнейшую любовь свою ей открывает 
 И говорит, 
Что в свете он её всему предпочитает, 
Что всею он душой Аликсу обожает, 
И что бы счастлив был тогда своей судьбой, 
Когда б владел её он сердцем и рукой. 
 Аликса не сурова, 
И зря перед собой любовника такого, 
Не может ни руки, ни сердца отказать; 
 Себя ему вручает, 
И брак их узами своими съединяет. 
 Но надобно сказать, 
Что не прошло ещё и месяцев пяти, 
 Как зрит уже Рогатов плод, 
 Который женский род 
 Приносит после девяти. 
Смущение, тоска Рогатова объемлет, 
 Он сердится, крушится; 
Аликса ж жалобам его печально внемлет 
И случаю сему не может надивиться. 
Но публика, что сказки любит, 
 А правду губит, 
Вмиг разные молвы на счёт их разнесла - 
 Иные уверяют, 
Что рано чересчур Аликса родила, 
 Другие ж утверждают, 
Что плод их потому так скоро появился, 
Что слишком поздно уж Рогатов наш женился. 

Вблизи дороги небольшой 
Терновник с Яблонью росли; 
И все, кто по дороге той 
Иль ехали, иль шли, 
Покою Яблоне нимало не давали: 
То яблоки срывали, 
То листья обивали. 
В несчастье зря себя таком, 
Довольно Яблоня с собою рассуждала; 
 
 Потом 
Накрепко предприняла 
Обиды все переносить 
И всем за зло добром платить. 
Терновник, близ её в соседстве возрастая 
И злобою себя единою питая, 
Чрезмерно тем был рад, 
Что в горести, в тоске нет яблоне отрад: 
"Вот добродетелям твоим какая мзда! 
Вот что за них ты получила! 
Но если б ты как я свою жизнь проводила, 
То б ни несчастье, ни беда 
Не смели до тебя вовеки прикасаться. 
 Ты стала б, как и я, 
 Покоем наслаждаться". 
Терновник, Яблоне слова сии твердя, 
Над муками её язвительно смеялся. 
Но вдруг - откуда, как, совсем не знаю - взялся 
Прохожий на дороге той 
И, Яблони прельстясь плодами, 
Вдруг исполинскими шагами 
Подходит к ней и мощною рукой 
Всё древо потрясает; 
Валятся яблоки сюда, туда, 
К ногам Терновника иное упадает. 
Прохожий же тогда, 
Не мысля ни о чём, лишь только подбирает; 
И как-то невзначай за терн он зацепляет - 
Мгновенно чувствует он боль в руке своей, 
Зрит рану и зрит кровь, текущую из ней, 
 И чает, 
Что сея злее раны не бывает. 
Правдива ль мысль сия? 
Кто хочет, тот о том пускай и рассуждает: 
Рука его, а не моя. 
Но это пусть всяк знает, 
Что в гневе, в ярости своей 
Прохожий до корня Терновник отсекает. 
 
 Читатель! В басне сей 
 Ты можешь видеть ясно, 
Что люди добрые хоть терпят и ужасно, 
Хоть сильно гонят их, однако ж почитают, 
Злодеев же тотчас немедля истребляют. 

 Случилось одному царю в Египте быть
И близ тех пирамид ходить,
Что чудом в свете почитают.
Скажу я правду всю
И ничего не утаю:
Царево зрение пирамиды прельщают,
Придворные ж таких случаев не теряют
 И превосходно знают,
Когда и как царю польстить.
И потому один так начал говорить:
 «Великий государь! зри камня блеск того,
Что сверху прочие собою прикрывает
И кои сделаны лишь только для него.
Не верно ль, государь, сие изображает
 Народ твой и тебя?
Не те ли меж тобой и им суть отношенья?»
 Так царь льстецу на то сказал:
«Мой друг, совсем с тобой противного я мненья».
И мыслить никогда, как ты, не буду я.
Я вижу истину сего изображенья,
Которое весьма ты ложно понимал,
  И потому желаю,
Чтоб случай сей заметил ты
Затем, что важным я его весьма считаю.
Тот камень, что свой блеск бросает с высоты,
Разбился б в прах — частей его не отыскали,
  Когда б минуту хоть одну
Поддерживать его другие перестали». 

"Какие всюду я ношу опустошенья: 
Лишь дуну - всё падёт от страшных моих сил! - 
Так, с видом гордого презренья, 
Ветр южный кроткому Зефиру говорил. - 
Крепчайшие древа я долу повергаю, 
Обширнейших морей я воды возмущаю, 
И бурь ужаснейших бываю я творец. 
Скажи, Зефир, мне, наконец, 
Не должен ли моей завидовать ты части? 
Смотри, как разнишься со мною ты во власти! 
С цветочка на цветок порхаешь только ты, 
Или над пёстрыми летаешь ты полями; 
Тебе покорствуют лужочки и кусты, 
А я, коль захочу, колеблю небесами". - 
"Тиранствуй, разоряй, опустошая мир, 
Пусть будут все тебя страшиться, ненавидеть, - 
С приятной тихостью сказал ему Зефир, - 
Во мне ж пусть будет всяк любовь и благость видеть".

Последние стихотворения