Николай Максимович Минский

* * *

В го­ди­ну пыток и клей­ме­нья,
Когда закон карал из мще­нья,
А кару со­вер­шал палач, —
Жил на Руси тю­рем­ный врач,
Слова Хри­сто­вы чтив­ший свято,
Дитя душой, несчаст­ных друг,
В пре­ступ­ни­ке жа­лев­ший брата,
В зло­дей­стве ви­дев­ший недуг.
Семье острож­ной, духом нищей,
Слу­жил он молча, без хвалы,
Смот­рел за пла­тьем их и пищей
И об­лег­чал им кан­да­лы.

Од­на­ж­ды к плахе при­суж­ден­ный
Клял­ся в сле­зах перед вра­чом,
Что непо­ви­нен он ни в чем.
Его сле­за­ми убеж­ден­ный,
Ис­кать за­щи­ты врач пред­стал 
Перед лицо мит­ро­по­ли­та.
Но пас­тырь вы­слу­шал сер­ди­то
Его слова и от­ве­чал:
«Не может быть, чтоб осуж­ден­ный
Стра­дал невин­но. Суд за­кон­ный
Свое ре­ше­нье про­из­нес, —
Вот про­тив уз­ни­ка улика!»
И врач вос­клик­нул: «А Хри­стос!
О нем за­бы­ли вы, Вла­ды­ка!»

Смолк иерей, челом поник,
Со­знав­ши слов своих безумье,
И на­ко­нец шеп­нул в раз­ду­мье:
«Когда мой су­ет­ный язык
Глу­мил­ся над несчаст­ным бра­том,
Не я о Гос­по­де рас­пя­том —
Бог обо мне забыл в тот миг!»