Фёдор Иванович Тютчев

Наполеон III

        И ты свершил свой подвиг роковой,
        Великих сил двусмысленный наследник,
            Муж не судеб, а муж случайности слепой,
Ты сфинкс, разгаданный и пошлою толпой,
                Но правды Божьей, не земной,
                Неотразимый проповедник,
                Ты миру доказал на деле,
        Как шатко все, в чем этой правды нет:
            Ты, целых двадцать бурных лет
                    Мир волновавший — и без цели,
                        Ты много в мире лжи посеял,
                              И много бурь ты возрастил,
                                  И уцелевшего рассеял,
                                  И собранного расточил!
Народ, взложивший на тебя венец,
Ты ложью развратил и погубил вконец;
                              И, верный своему призванью,
Оторопевший мир, игрой своей смутя,
                                  Как неразумное дитя,
                    Ты предал долгому шатанью.
Спасенья нет в насилье и во лжи,
                    Как ни орудуй ими смело,
                    Для человеческой души,
                    Для человеческого дела.
        Знай, торжествующий, кто б ныне ни был он,
                    Во всеоружии насилья и обмана,
        Придет и твой черед, и поздно или рано,
                    Ты ими ж будешь побежден!
            Но в искупленье темных дел
Ты миру завещал один урок великий:
            Да вразумятся им народы и владыки
И всякий, кто б тебе соревновать хотел; —
            Лишь там, лишь в той семье народной,
Где с властью высшею живая связь слышна,
                        И где она закреплена
        Взаимной верою и совестью свободной,
                    Где святы все ее условья,
                    И ей народ одушевлен —
        Стоит ли у престола он
                    Иль бодрствует у изголовья
                    Одра, где царский сын лежал,
                    И весь народ еще недавно
                    Тот одр болезни окружал
                    Своей молитвой православной, —
        О, тут измене места нет,
            Ни разновидным ухищреньям,
                    И крайне жалок был бы тот,
                        Кто б этот оскорбил народ
                              Иль клеветой, иль подозреньем.

Поддержать сайт