Мария Борисовна Даргомыжская

Смерть чижика и рождение страсти к стихотворству

Я с самых детских лет Поэзию любила, 
Любила песенки и сказочки читать; 
В них утешенье находила 
Тогда, как сверстницы лишь думали играть. 
Побольше стлала я, посмышленнее стала; 
Хотелось сделаться гораздо поумней; 
Получше чем нибудь заняться я желала -- 
Не взяться ль авторов читать мне поскорей? -- 
Взяла Карамзина, Безделки прочитала; 
В Безделках дельное, приятное нашла, 
И чем их более, прилежней разбирала, 
Сильнее теме во вкус Поэзии вошла. 
Хоть толку не было, а страсть к стихам пылала! 
И что ж я возмечтала? 
Давай сама писать! 
Да только как начать? 
Названье автора мне душу восхищало; 
Но ум-то молод был и сердце-то молчало, 
А ведь без них куда неловко сочинять! 
Вот месяц, и другой, и третий уж проходит: 
К стихам предмета нет, как нет; 
Но случай, знаете, до многого доводит -- 
Известно, что на нем вертится белый свет. -- 
Был чижик у меня -- и чижик неученой: 
У женщин вкус такой мудреной! 
Меня мой чижик утешал: 
С зарей проснувшись, пел и на руку летал. 
К несчастью кошечка им также любовалась; 
Но иначе ласкать его намеревалась: 
Сначала все она сидела в уголку, 
Глядела на него -- подъехала к дружку, 
Сперва голубушка чуть лапкой задевала, 
Как будто с ним играть желала; 
А чижик мой 
Такой простой 
Радехонек, что друг сыскался! 
Не первый он в друзьях на свете ошибался! 
Летает да поет -- сел кошечке на хвост. 
Потом... и на зубок! -- Ах, прост мой чижик, прост! -- 
Я в комнату вбегаю -- 
Глядь на пол-перышки его лишь поднимаю! 
"Несчастный чижичек! в слезах сказала я: 
Кто ж будет утешать меня...,, 
И в горести моей за что же принимаюсь? 
Надгробие писать я чижику решаюсь. 
Вот написала я и как-то удалось. 
В кругу друзей моих все это разнеслось. 
Чтоб ободрить меня, кричат они прекрасно! 
Хвала приятна всем -- а женщине ужасно 
Как нравится хвалимой быть; 
Лишь не охотницы других-то мы хвалить. 
Мне то же, признаюсь, приятно это было, 
И самолюбие желанье вновь родило 
Еще предмет искать, 
Еще стихи писать; 
Но только сердце тут, не о чижах твердило: 
Тогда уж было мне почти осмнадцать лет 
И невзначай ему явился сам предмет. 
Не интересно вам, что с сердцем толковала, 
Лишь знайте, что тогда я всякой день писала -- 
И только мысль придет: не буду ль я поэт? 
Счастливее меня, казалось, в свете нет. 
Я думаю, судьбе самой угодно было, 
Чтоб милое перо забавой мне служило. 
Велела жить она мне средь густых лесов, 
Между песчаных берегов, 
Пленять мой взор ручьями, 
А слух весенними певцами, соловьями. 
Кто прожил двадцать лет средь множества людей -- 
Того уж не пленит, поверьте, соловей. 
Кто всякий день привык на балах веселиться -- 
Не скоро по горам разгуливать решится. 
Но делать нечего! с судьбой не сговоришь 
Разсудку надобно сердечко покорить. 
И так решилась я природой наслаждаться, 
А скуку забывать, 
Принятым чтеньем заниматься, 
С утра до вечера писать -- 
Супругу песенку, соседкам по куплету, 
Малюткам басенки -- а часто по совету... 
И в сих занятиях лет восемь прожила. 
Тут вдруг опять судьба в столицу завела. 
Привычка ли читать 
И делом заниматься, 
Охота ли писать 
И славой отличаться -- 
Не знаю я того, 
Но только ввек пера не брошу моего. 

Поддержать сайт