Борис Васильевич Буткевич (Бета)

Маньчжурские ямбы

    I

Ну да! Еще не так давно 
В мое раскрытое окно 
И в дверь на цементный балкон 
Вставал июньский небосклон. 
Маньчжурский неподвижный зной: 
С утра ленивая пора, 
Лимонов профиль вырезной, 
А во дворе -- детей игра... 
И плыл дрожащий горизонт, 
И млели там зонты дерев, 
И солнце -- огненный орех -- 
Опять слепило горячо. 
Опять стремительный дракон 
Взмывал в лазурь, на высоту, 
И делался горяч балкон, 
И пронизала пустоту 
Огня небесного искра, 
И приходила в мой покой, 
Касалась легкою рукой 
Тоска (она любви сестра). 
       
    II

Ну почему бы не поплыть, 
А то отправиться пешком, 
С бродячим за спиной мешком. 
Туда, где с башнями углы 
Оглиненных кизячьих стен, 
Где вовсе раскрывает свет 
Испепеляющий дракон; 
В бумаге поднято окно, 
И на циновке детский стол, 
И флейта плачется светло, 
А музыкант на ней -- слепой. 
Проедет в толстые врата 
Мешками полная арба... 
Коней дрожащая губа, 
А шея стрижена, крута, 
Извозчик по пояс нагой 
(И как мала его нога!), 
А там стреляет кнут другой 
И -- впряженных коров рога... 
       
    III

Не раз задумывался я 
Уйти в глубокие края, 
И в фанзе поселиться там, 
Где часты переплеты рам; 
Бумага в них, а не стекло, 
И кана под окном тепло. 
На скользкую циновку сесть, 
Свинину палочками есть 
И чаем горьким запивать; 
Потом курить и рисовать, 
Писать на шелке письмена -- 
И станет жизнь моя ясна, 
Ясна, как сами письмена. 

Поддержать сайт