Фёдор Михайлович Рындовский

К Полине (Ты хочешь знать, мой друг! как дни мои текут?)

    Элегия.

    (Писано в Таганроге в 1811 году.)

Ты хочешь знать, мой друг! как дни мои текут? 
Благодарю тебя, что ты в стране далёкой 
Берешь участие в моей судьбе жестокой; 
А в ней участие немногие берут. -- 
Я чужд всех радостей, всех удовольствий света, 
И здешним жителям таинственным кажусь 
За то, что в шумном их собраньи не кружусь. 
Чего мне в нем искать без милого предмета? 
Любовь, в тоске своей, 
Бежит сообщества людей: 
Она свидетелей не любит 
И меланхолией питает лишь себя. -- 
Мой друг! ничто во мне чувств сладких не пробудит, 
Когда я отдален злым роком от тебя. 
Бродить, уединясь, как тусклый призрак ночи, 
В палящий летний зной яд воздуха глотать, 
Пустынной дикостью печалить томны очи 
И мрачны горести безмолвию вверять: 
Вот, по трудах моих, отдохновенье 
И для тоскующей души успокоенье!.... 
        
Но слышен шум морской 
И ропот волн, вздымаемых горой 
И ветров пагубных уныло завыванье 
В ущельях берегов. 
Какой ужасный вопль и жалкое стенанье 
С валами ярыми борющихся пловцов! 
Не грозная ль миров приближилась кончина! 
В огнях весь горний свод, за громом гром гремит, 
Трясет твердынями разгневанна пучина 
И вихрь клубящийся все рушит и дробит. -- 
Умолкло все -- и солнце красно 
Глядится в тихий океан; 
Лишь на душе моей ненастно, 
Непроницаемый туман! 
По зыби зеркальной пловцы не зрят преграды; 
На рдяных лицах их веселие блестит: 
Одна любовь моя не чувствует отрады, 
И на скале со мной, задумавшись, грустит. 
Нет друга, кто б делил тоску мою со мною! 
Я тщетною не льщу надеждою себя: 
Кто весел и счастлив, тому не до меня. 
Любимец счастия, незнаемый тоскою, 
Без горькой примеси блаженство жизни пьет: 
Он с другом искренним, к нему любовью страстным, 
Встречает радостно златаго Феба свет, 
И восхищается его закатом ясным; 
Потом, как за горой уже задремлет день, 
Любовь и ночь ему готовят мирну сень. 
Блажен, кто наделен подругой дорогою: 
Он мир свой и свой рай имеет под рукою. -- 
Любовь -- могущий чародей! 
Она природу всю преображает; 
Она чудесной силою своей 
Повсюду красоты и прелесть рассыпает, 
И я в счастливы дни ее волшебства зрел! 
И для меня природа, улыбалась! 
Теперь волшебница любовь с тобой осталась, 
И я душой осиротел! 
Ах! Если б ты, мой друг! сюда переселилась 
И Гением моим была: 
Природа б мертвая тобою оживилась 
И снова б жизнь моя цвела! 
Но нет, прелестная! живи в стране прелестной; 
Не для тебя сия туманная страна: 
Где обитаешь ты, там чище свод небесной, 
Светлее солнца луч и радостней луна. 
Ты выглянешь в окно -- и тихими струями 
Излучис та река сребрится пред тобой; 
Ты выдешь -- у тебя под легкими стопами 
Ковер, разосланный природою самой. 
Там веют ветерки прохладны 
И льется из цветов душистый аромат; 
В кругу родных стрелой несутся дни отрадны; 
Печали гибельны спокойства не мутят. 
Счастлив, кто воздухом родным себя питает, 
Для радостей встает, для неги засыпает! 
Давно ли и мои в весельи дни текли? 
Я в полноте души восторгам предавался: 
Давно ль я лестною надеждою питался 
Вкушать с тобою рай небесной на земли?-- 
Кого ты не пленишь наружностью, душою? 
И сами Грации любуются тобою; 
В тебе одной их образ съединен; 
Твой ум познанием полезным напоен, 
И все мечты твои без горьких ощущений, 
В которых я нашел отраву дней моих; 
Твои друзья с тобой, с тобой твой добрый гений -- 
А я-- с одной тоской, без ближних, без родных! 
Но если ты по мне взгрустнешь подчас, душою, 
Спеши рассеять грусть, на ароматный луг: 
Там будет верный друг носиться над тобою 
И твой покроить томный дух 
В лобзающем Зефира повеваньи. 
Услышишь ты его в трелистом щебетаньи 
Попарно здесь и там порхающих певцов; 
Он будет, с листьями шептать свою любовь; 
Он будет, милая, тобою любоваться, 
Когда в кристальной влаге вод 
Ты станешь в жаркий день прохладой освежаться. 
Не трудно угадать незримый мой приход 
По сладкому души томленью, 
Или по страстному сердечному биенью. 
Коль бела грудь твоя подымется волной, 
Тогда наверное твой дальний друг с тобой. 
Когда же утренней, вечернею порою, 
Ни в переливах птиц, ни в шепоте листов, 
Ни в тихом веяньи прохладных ветерков 
Я не беседую с тобою; 
Когда безвестная тоска теснит твой дух 
И хлад неведомый по жилам разольется, 
В дали туманной отзовется 
Последнее: прости! и поразят твой слух 
Надгробные стенанья: 
Тогда надежд моих прошли очарованья! 
Тогда вздохни по мне: меня уж больше нет! -- 
Но бледна тень моя к тебе не подойдет, 
Чтоб не пугать тебя могильным привиденьем. 
Бесценный друг мой! ты робка! 
Я буду на тебя с душевным восхищеньем 
Взирать издалека; 
И за пределами могилы 
Небесны прелести твои мне будут милы. 
Смерть не страшит меня; но, истомясь тоской, 
Быть вживе мертвецом, страшнее всякой муки! -- 
Ты говоришь: "в любви сердечной нет разлуки; 
Кто любит и любим, тот не один-- душой: 
Он не разлучен с тем, кто сердцем обладает 
И радость и печаль с ним вместе разделяет." -- 
Полина милая! Я слову твоему, 
Как истине святой, как Богу самому, 
До гроба буду верить: 
Ты Ангел-- Ангелы не могу т лицемерить... 
А если я в свою чреду 
На чуждой стороне паду, 
Сраженный горести рукою -- 
Хоть изредка меня в молитвах вспоминай, 
И отдалённый прах, почтя своей слезою, 
Люби меня в другом -- другому руку дай. 

Поддержать сайт