Валентин Яковлевич Парнах

Палермо (Под сво­да­ми огром­но­го со­бо­ра)

  На­та­лии Гон­ча­ро­вой.

Под сво­да­ми огром­но­го со­бо­ра,
В тем­ни­це дра­го­цен­но­го ор­га­на,
Хор го­ло­сов про­тяж­но пел хвалы.
И бури пол­но­звуч­но­го на­по­ра
При­под­ни­ма­ли гул­кие валы.
И раз­вер­за­лись недра оке­а­на.

Пять суток ог­не­вых вихрь от Сахар
Втор­гал­ся, опа­лял пес­ча­ной сушью
И оглу­шал, и пре­да­вал уду­шью,
Вне­зап­ным хо­ло­дом сме­няя жар!
Ко­лю­чих скал и как­ту­сов гро­ма­да,
Бли­ста­тель­ных Се­ми­тов пад­ший трон,
Су­ро­вый, край­ний Юг!.. Но ты, от­ра­да,
Про­ве­я­ла! Бла­го­ухал лимон.
И ехали в ко­ляс­ках, по­лу­ле­жа,
Из улиц к морю, мед­лен­но, в закат,
Гра­фи­ни ис­том­лён­ные, тре­во­жа
Бред ме­лан­хо­лии. Во­сточ­ный лад,
Глаз са­ра­цин­ский! Древ­ние за­га­ры
На пире смуг­ло-ма­то­вом цвели.

И море им от­кры­лось после кары,
И ве­ли­ча­во стыли ко­раб­ли…
Но горь­ко пре­дан­ный одной хи­ме­ре,
Я нес себе без­жа­лост­ный закон.
И было здесь от­ча­я­нье по­те­ри
Прав на гар­мо­нию. Тю­рем­ный сон!

Бла­го­уха­ний и кру­ше­ний слава,
Ве­ли­ко­ле­пья древ­няя ос­но­ва,
Пав­ли­ны мо­за­ик и пальм сады!
Я весь был ярость гроз­но­го уста­ва,
Я дал обет мол­ча­нья и враж­ды.
И жгло, ду­ши­ло, как си­рок­ко, Слово!

Поддержать сайт