Василий Иванович Тибекин

Дождь и Пыль

                 Дождь чуть накрапывал, а Пыль, успев подняться, 
                 Крутилась вверх столбом -- темнила свет и взор; 
                 И понесла дождю почти подобный вздор: 
                           "Смотри, откуда я взвилась, 
                           А как высоко вознеслась! 
                 Свободно в воздухе туда-сюда летаю 
                 И с светом солнечным связь дружества вкушаю. 
                 А ты, нахмуренный всегда имея вид. 
                           Как будто солнца убегая, 
                 В сгущенном мраке туч желаешь быть сокрыт; 
                 И, тяжестью гнетом, движения алкая, 
                 Стремишься долу лишь, других путей не зная. 
                 Отменно я люблю вредить и досаждать 
                 И с тонкостью могу сей цели достигать. 
                 А ты творить добро, прельщаяся мечтою, 
                 Идешь на шар земной открытою войною 
                 И часто, молнью, гром совокупя с собою, 
                 Наместо мнимых благ в подвластных мне странах 
                 Вселяешь ужасы одни в людских сердцах. 
                 Охотно я всё то, что блещет, помрачаю, 
                 Но этим я себя тем больше выставляю; 
                 А ты без всяких нужд свод ясный неба тмишь 
                 И вредоносные растения родишь. 
                 Да что и говорить! Ты так-то в древни годы 
                           Потопом землю наводнил 
                           И в нем тьмочисленные роды 
                 Животных и людей без нужды погубил". 
                           Дождь слушал всё с терпеньем прежде, 
                                     В той будучи надежде, 
                           Что скоро Пыль себя уймет; 
                           Но, о потопе слыша бред, 
                 Сказал он ей: "Молчи, болтунья дерзновенна! 
                 Достоинства мои вся ведает вселенна. 
                           Потопом мне не упрекай 
                                     И, глупая, познай, 
                           Что я движение приемлю 
                                     Велением творца: 
                           Он рек, и наводнил я землю, 
                                     Чтоб смыть с ее лица 
                                     В сорокодневно время 
                 Неблагодарное в грехах утопше племя; 
                 Что без меня бы был несносен солнца зной, 
                 Что все растения, лелеянные мной, 
                                     Назначил бог от века 
                                     Для пользы человека. 
                 Когда же дал чему последний ход иной 
                 И вред произошел -- он сам тому виной. 
                 А сверх того тюльпан, лилея, ландыш, роза, 
                                     Все травы, все цветы, 
                                     Деревья, их листы, 
                           Избавившись цепей мороза, 
                 Не мной ли будучи сперва орошены, 
                                     Те летом, те весною 
                           Являясь вновь оживлены, 
                 Взор, обоняние пленяют так собою? 
                 Не мной ли греча, рожь, пшеница и ячмень, 
                 И просо, и овес, лимоны, винограды 
                 И тьмы других плодов, для жизни и прохлады, 
                 Не мною ль вызваны в назначенный мне день, 
                 Выходят из земли, растут и созревают, 
                                     Питают, услаждают 
                                     В приличной полноте; 
                 И воздух, спершийся в излишней теплоте, 
                 Где ядовитые частицы заражают, 
                 Не мной ли чистится, приемля аромат? 
                           Не мною ли благоухают 
                 Поля, луга, леса, как самый лучший сад? 
                 А если бы не так для смертных был любезен, 
                                                         Полезен, 
                                               Необходим 
                                     Я качеством моим, 
                 То, верно б, обо мне они не воздыхали 
                 И в храмах бы своих к себе не призывали. 
                 О силе же моей и власти над тобой 
                                     Докажется борьбой: 
                 Мне время оросить целительной водою 
                 Иссохшие поля" -- и зашумел рекою. 
                 Персть к облакам себя почти хоть вознесла, 
                 Гордилась дерзкая своей обширной связью, 
                 Но пала с трепетом и долу прилегла 
                           И вместо Пыли стала Грязью. 
        
                 Вот если б пред дождем, Пыль, не кичилась ты 
                 И крылась в тишине угольника смиренья, 
                           То не упала б с высоты 
                 И не узнала бы такого превращенья. 

Поддержать сайт