Ода его сиятельству графу Александру Васильевичу Суворову-Рымникскому Герой! твоих побед я громом изумлен, Чудясь, безмолвствовал в забвении приятном; Но тем же громом я внезапно возбужден, В восторге зрю себя усердию понятном; Сорадуясь огню, чем грудь моя горит, Мне гений лиру дал с улыбкой нежных взоров, И лира петь велит: Велик, велик Суворов. "Правдив сей глас, -- твердят враждебные толпы, -- То знает наша грудь, тверда как горный камень; Но взгляд Суворова--скользят у нас стопы, И превратится в лед турецких персей пламень. Единым именем он--молнии удар; Где он, уже молчат орудий наших звуки, Нас кроет хладный пар И сотрясутся руки. Узря волнуемый его пернатый шлем, Пагубоносную мы зрим себе комету, Предтечу бурных туч со пламенным дождем, Носящих гибель нам, стыд вечный Магомету. Приближится она--приближатся оне, Расторглися--летят перуны беспрестани. Вотще визирь в огне Подъемлет к небу длани. Вотще возносит он со воплем Алкоран, И, видно, наш пророк не в небесах, во аде; До турок ли ему, он сам себе тиран. Мы престаем просить глухаго о пощаде; Мы престаем и, знав, что к нам Суворов строг, От ядер пушечных не ждем приятных следствий, И легкостию ног Спасаемся от бедствий". Так враг признателен! что ж росские полки? Их глас, как сонмы вод, шумящ и совокупен: "Суворов где, там власть всемочныя руки, Там страха нет сердцам, и самый рок приступен. В его деснице меч нам светлый облак в день, Столп огненный в ночи, стремящий в сопостаты Смертей различных тень И молнии крылаты. Где он, там каждый строй и каждый полк--стена, Все -- твердый адамант, и все единодушны; Нам гладок путь -- холмов кремнистых крутизна; Единый миг -- и все готовы и послушны. Пусть Рымник с Кинбурном соплещут славой нам, Сраженны где чалмы -- забавная потеха!-- Различно по полям Катались как для смеха. Что сих побед вина? герой наш мало спит: Исполнен к отчеству любви и к богу веры; Он скор, неутомим, предчувствует, предзрит, Спокойно зиждет всё, сообразует меры, Любим подвластными, их попечитель нужд, Труды являет им как некие забавы; Корысти подлой чужд, Ревнитель россам славы. Коль славно для него и днесь и в поздный век! Германских вождь полков, с ним лавры разделяя, Руководителем своим его нарек, Почтеньем воскрилен и зависть попирая. Великих свойство душ! достоинства любя, Кобургский как герой и действует и мыслит, Возвышенным себя Чрез униженье числит". Таков, Суворов, ты под шлемом и с мечем, Таков, как молнии твои в противных мещешь; Но ты же с ласковым и радостным лицем Средь лика чистых муз и песням их соплещешь; Почтен сединами, средь шума, средь войны Минуты для наук искусно уловляешь, С цветами тишины Ты лавры сопрягаешь. Герой с героями, при важности бесед Как рвеньем пламенным ко благу россов дышишь, И, мыслями вперен грядущих в связь побед, Шутя, к младенцам ты, как быть героем, пишешь. Велик, велик тобой описанный герой; Но я, коль сердцем я своим не обольщаюсь, В нем вижу образ твой И оным восхищаюсь. О! если б мне твой дух и легкое перо, Изобразил бы я... Судьба не так решила: Вития слабый я, усердье лишь быстрó, Усердие быстро--изнемогает сила. Ты, снисходя мне, граф, доволен оным будь, Прими, прими мой стих, что сердце мне вещало, В себе питала грудь, Усердье начертало. Услужливый зефир, обрадуй, воскрились, Неси к Суворову, неси мой голос лирный! Любезен, ласков, ты там с громом подружись И звукам бранных труб вещай приветства мирны. Летя к нему, не бойсь: приятен им герой; Пременят для него угрюмость разговоров И повторят с тобой: Велик, велик Суворов. |
Русская поэзия - http://russian-poetry.ru/. Адрес для связи russian-poetry.ru@yandex.ru |