Евгений Яковлевич Архиппов

Автопортрет

      К сердцу своему 
      он прижимал поспешно руку, 
      как бы смиряя муку 
                                    А.С.Пушкин

    I. 

    Лицо, закрытое для мира 
и ненавидящее всех, - 
с мечтой застывшего Памира 
    и горьким пеплом вех. 

    Руки печальной, жалкой, нежной 
полуподъём и полувздох 
о тайной боли, о безбрежной 
    неутолимости тревог. 

    На фоне олова безличий 
глаза тоски и тлена взглядом 
всё ищут тени Беатриче 
    за гулким и пустынным адом. 

    Глядят сквозь чадные века, 
глядят с тоскою староверца, 
и словно Дантова рука 
    сжимает медленное сердце. 

    II. 

    Во мне тоскует кровь святого Себастьяна, 
томит от стрел неистовых излиться. 
Уже душа последней болью пьяна, 
    сквозь терпкий бред глаза летят молиться. 

    Но ты спеши... Меня покинь скорее... 
Хочу, чтоб расцвели всем пышным жаром раны. 
Сквозь пышный арум 1) ран и ближе, и виднее 
    мои миражные, безвыходные страны. 

    Лишь помни: я - один! Со мною крест и стрелы... 
Полынь кладу на жаждущую рану, 
сквозь зелень глаз неистовой Семелы 2) 
    в угаре и чаду молюсь Себастиану. 

    III. Парастас 3) 

    Что мне осталось с Вами, 
милые книги, сказать? 
Оставлю портрет свой в раме 
    и пустую кровать... 

    Вот на столе моё тело 
и проступивший тлен. 
Перед Вечностью, оробелый, 
    я разомкнул Ваш плен. 

    Обступите меня, укройте, 
спасите мои мечты! 
Стихов стихирой 4) воспойте 
    жестокий постриг высоты. 

    В бестелесной хрустальной дали 
стану я различать 
горечь Грааля Печали 
    и Черубины 5) печать. 

    IV. Прощание 

    Как опускаются руки 
в смертную грань одеял... 
В тонком стоне разлуки 
    стынет финальный фиал. 

    Душа всё ждёт примиренья, 
задыхаясь, считает минуты, 
когда лебедь прольёт своё пенье 
    и спадут стеклянные путы. 

    Утонуть бы в глазах небылицы 
в зеркальном и дальнем взгляде 
и не знать, что Смерти страницы 
    раскрылись на новом аде! 

    V. Лития 6) 

  Минутна боль - безмерна жажда муки. 
                                    М.В.

    На дрогах, на строгих клячах 
волочили мой чёрный трон. 
Траур султанов маячил, 
    срывался и плыл перезвон. 

    И нимфа сошедшая в будни, 
с фарфоровым ликом нагим, 
рыдала за сетью полудней 
    под звонкую пену: бом-бим... 

    И клочьями пены покрыли, 
как флёром, мой первый гроб... 
А сжатые руки всё ныли, 
    и думал и мучился лоб. 

    О чём? О какой потере? 
О чьих зеркальных глазах? 
О том ли, что выпали перья? 
    Что кончился смертный страх? 

Не позднее 1923 

       Е.Я.Архиппову 
       
       Опять, как в письме, повторяю я то же, 
       звучащее в сердце моём, 
       что в гибких стихах, в переливной их дрожи 
       я вижу хрусталь с серебром... 
       
       Мы в жизни с Тобою друг друга не знали, 
       как призрак остался мне Ты. 
       В хрустальную чашу с серебряным краем 
       хочу я поставить цветы, 
       
       хочу, чтобы нить золотая меж нами 
       могла воплотиться на миг. 
       Пусть в чаще стихов Тебе светится пламя 
       невидимых чёрных гвоздик. 
       
       6 ноября 1925 
       РГАЛИ, ф. 1458, оп.1, ед. хр. 6. 
       
6) Лития (греч.) заупокойная - краткая молитва об усопших. 

Поддержать сайт