Василий Иванович Туманский

Сетование

Как доблестный корабль, друг моря и светил,
В недвижной пристани, без волн и без ветрил,
      Стоит окован, обескрылен, -
Мой дух, изнеженный бездейственной мечтой,
      Дряхлеет в праздности немой
      И разорвать свой плен бессилен.

"Чего ты ждешь, корабль?.. Оставь сей пыльный брег!" -
Я молвил, и - смотри! - величественный бег
      Уж он простер по океaio...
Когда ж, когда ж и я, стряхнув душевный сон,
      От лени вырвавшись, как он,
      И окрилюся, и восстану!

Нет, в самой праздности мой благородный ум
Гордыней прошлых дней, избытком новых дум
      Не раз, как море, волновался,
Как море между скал, и бился, и гремел,
      И, жадный славы, жадный дел,
      Разлиться в песнях порывался.

Я слышу и теперь мятеж его святой!
Он кличет, он влечет! о! замолчи, постой,
      Постой, властитель беспощадный!
Но он как вихорь встал, все узы он расторг,
      И охватил меня восторг,
      Как жертву бога пламень жадный!

Раскрылся предо мной высокий прежний путь,
Приливом бодрых чувств восколебалась грудь,
      Затрепетали сердца струны!
А! дайте ж лиру мне, судьбы бессмертный дар:
      Да перелью мой вещий жар
      В ее гремящие перуны!

Я, как орел, с вершин направлю свой полет!
При имени моем гонимый отдохнет
      И дрогнет дерзостный гонитель!
Чтоб злобу поразить, проникну в самый ад
      И насыщу душевный глад,
      И буду славы покоритель!

Как жалкий раб земли, от колыбельных дней
Я не был обречен судьбиною моей
      Бесчувственным заботам света;
Высоких мыслей клад мне был от неба дан,
      И вечным жаром, как волкан,
      Моя душа была согрета.

Уже я чувствовал отвагу юных сил;
Меня сокрытый бог насильственно стремил
      На поприще Труда и Славы...
Но, легкомысленный, я дар свой пренебрег
      Для уз любви, для томных нег,
      Для их подслащенной отравы.

Я мирно отдался в свой произвольный плен;
Проникнут гласом дев, как пением сирен,
      Я был объят очарованьем...
Казалось, тихий вал меня к Эдему нес,
      Я плавал в океане роз,
      Был напоен благоуханьем.

Но сердцем я клянусь! - и в рабской неге той
Я не был обаян земною суетой,
      Земного счастия кумиром!
Мой дух был усыплен, но всё я был певец,
      И обреченный мне венец
      В цвету затоптан не был миром!

Так, сидя на скале и шумом моря полн,
Я вслух согласовал с порывным плеском волн
      Мои заветные мечтанья;
Я трепетал, кипел, ловил победный миг,
      Но грозный океан утих,
      И сон исчез очарованья

С вечерней сладостью, с вечернею луной
Всё погрузилося в божественный покой,
      Душа склонилась к прежней неге.
Лишь изредка шептал неясный голос в ней,
      Как легких, медленных зыбей
      Звук, умирающий на бреге.

Поддержать сайт