Дон Аминадо

Роман с бретонкой

Хорошо у моря, летом,
Быть влюбленным, быть поэтом,
Быть преступно молодым,
Жить в избушке у бретонца,
Подыматься раньше солнца,
Когда в небе - синий дым,
Когда спит на бедном ложе
Та, что в мире всех дороже,
И прекрасней, и милей.
Натянуть суровый парус
И рассечь воды стеклярус
Легкой лодкою своей.
Выбрать место. Сеть закинуть.
Долго ждать. Тянуть - и вынуть,
Словно жребий золотой,
Океанский, настоящий
Пестрых рыб улов, блестящий
Многоцветной чешуей!
А потом, при блеске солнца,
Плыть назад, к избе бретонца,
И живую скумбрию,
Что по-рыбьи пляшет в лодке,
На шипящей сковородке
Поднести, как жизнь свою,
Той, что в мире всех дороже,
Той, которая... О, Боже!
Пусто ложе! Где ж она?!
Где бретонка?! Бог иль дьявол!
Неужель, пока я плавал,
Здесь возился сатана?!
Жалкий, красный, как редиска,
Я гляжу, лежит записка
На французском языке:
"Рыбаки мне надоели,
Неужели, в самом деле,
Счастье только в рыбаке?!
Я ищу, мой друг минутный,
Страсти боле сухопутной.
Все вы просто пескари.
Если ж вы меня любили,
То зачем вы уходили
До рассвета, до зари?!"
Вот ушла - и не вернется.
Где бретонка, там и рвется! -
Уязвленно думал я,
Проклиная мир и лодку,
Ненавидя сковородку,
Где шипела скумбрия.

Поддержать сайт