Леонид Николаевич Трефолев

Для меня и довольно

        (Песня умирающего комика)

Дни за днями бегут над твоей головой,
   И годам улетать не закажешь.
Бедный комик, окончив путь жизненный свой,
   Жалкий шут, ты в могиле спать ляжешь.
На вершине небес дух твой должен блуждать,
   Как на сцене, уныл, безотраден;
А под черной землей труп актера глодать
   Будут массы прожорливых гадин.

На тебя не возложат лавровых венков,
   Ни медалей, ни знаков отличий;
Разве вспомнят: "Недурен был в нем Хлестаков,
   А, под старость, хорош Городничий".
Разве молвят еще: "Удивительно глуп
   В нем был Чацкий - ботлив и амурен;
Но зато в нем предстал наяву Скалозуб,
   И как Фамусов был он недурен".

А подруга твоя, утаив в сердце лед,
   С голой грудью в "Елене" предстанет.
Друг актера (к несчастью, плохой рифмоплет),
   Над могилой стишонками грянет.

Вот и все для тебя! Огонек твой потух,
   Догорело в светильнике масло...
Где же песни твои? Где веселый твой дух?
   Все исчезло, погибло, угасло!"

Так я песню мою напеваю тайком...
   Пред кончиной мне видятся грезы,
Что несется она - эта песнь - ветерком
   И дробится... на мелкие слезы.
Их не видит никто, кроме бога. Лишь он,
   Бесконечной любовью владея,
И в весельи людском услыхать может стон,
   И простит он шута-лицедея.

Я был раб, вечный шут; но в актере-рабе,
   В старом комике, есть вдохновенье...
После смерти моей проживу ли в тебе,
   В грустной песне, одно лишь мгновенье?
Гой ты, песня шута, горделивой не будь,
   За тебя и смешно мне и больно.
Но когда мою песнь повторит кто-нибудь
   И вздохнет - "для меня и довольно"!

Поддержать сайт