Лев Львович Кобылинский

Экзотический закат

  При переводе «Цветов зла» Ш. Бодлера

В пасмурно-мглистой дали небосклона,
В бледной и пыльной пустыне небес,
Вдруг, оросив истомлённое лоно,
Дождь возрастил экзотический лес.

Мёртвое небо мечтой эфемерной
Озолотила вечерняя страсть,
С стеблем свивается стебель безмерный
И разевает пурпурную пасть!

В небо простёрлось из гнилости склепной
Всё, что кишело и тлело в золе, —
Сад сверхъестественный, великолепный
Призрачно вырос, качаясь во мгле.

Эти стволы, как военные башни,
Все досягают до холода звезд,
Мир повседневный, вчерашний, всегдашний
В страшном безмолвьи трепещет окрест.

Тянутся кактусы, вьются агавы,
Щупальцы, хоботы ищут меня,
Щурясь в лазурь, золотые удавы
Вдруг пламенеют от вспышек огня.

Словно свой хаос извечно-подводный
В небо извергнул, ярясь, Океан,
Все преступленья в лазури холодной
Свив в золотые гирлянды лиан.

Но упиваясь игрой неизбежной,
Я отвратил обезумевший лик, —
Весь убегая в лазури безбрежной,
Призрачный сад возрастал каждый миг.

И на меня, как живая химера,
В сердце вонзая магический глаз,
Глянул вдруг лик исполинский Бодлера
И, опрокинут, как солнце, погас.

Поддержать сайт