Иван Иванович Гольц-Миллер

Слу-шай!

Как дело измены, как совесть тирана,
   Осенняя ночка черна...
Черней этой ночи встает из тумана
   Видением мрачным тюрьма.
Кругом часовые шагают лениво;
   В ночной тишине то и знай.
Как стон, раздается протяжно, тоскливо:
   - Слу-шай!..

Хоть плотны высокие стены ограды,
   Железные крепки замки,
Хоть зорки и ночью тюремщиков взгляды
   И всюду сверкают штыки,
Хоть тихо внутри, но тюрьма не кладбище,
   И ты, часовой, не плошай:
Не верь тишине, берегися, дружище, -
   - Слу-шай!..

Вот узник вверху за решеткой железной
   Стоит, прислонившись к окну,
И взор устремил он в глубь ночи беззвездной,
   Весь словно впился в тишину.
Ни звука!.. Порой лишь собака зальется
   Да крикнет сова невзначай,
Да мерно внизу под окном раздается:
   - Слу-шай!..

"Не дни и не месяцы - долгие годы
   В тюрьме осужден я страдать,
А бедное сердце так жаждет свободы, -
   Нет, дольше не в силах я ждать!..
Здесь штык или пуля - там воля святая.
   Эх, черная ночь, выручай!
Будь узнику ты хоть защитой, родная!.."
   - Слу-шай!..

Чу!.. шелест... Вот кто-то упал... приподнялся..
   И два раза щелкнул курок...
"Кто идет?.." Тень мелькнула - и выстрел раздался,
   И ожил мгновенно острог.
Огни замелькали, забегали люди...
   "Прощай, жизнь, свобода, прощай!" -
Прорвалося стоном из раненой груди...
   - Слу-шай!..

И снова всё тихо... На небе несмело
   Луна показалась на миг.
И, словно сквозь слезы, из туч поглядела
   И скрыла заплаканный лик.
Внизу ж часовые шагают лениво;
   В ночной тишине то и знай,
Как стон, раздается протяжно, тоскливо:
   - Слу-шай!..

Поддержать сайт