Борис Петрович Корнилов

Новый, 1933 год

Полночь молодая, посоветуй, -
ты мудра, всезнающа, тиха, -
как мне расквитаться с темой этой,
с темой новогоднего стиха?

По примеру старых новогодних,
в коих я никак не виноват,
можно всыпать никуда не годных
возгласов: Да здравствует! Виват!

У стены бряцает пианино.
Полночь надвигается. Пора.
С Новым годом!
Колбаса и вина.
И опять: Да здравствует! Ура!

Я не верю новогодним одам,
что текут расплывчатой рекой,
бормоча впустую: С Новым годом...
Новый год. Но все-таки - какой?

Вот об этом не могу не петь я, -
он идет, минуты сочтены, -
первый год второго пятилетья
роста необъятного страны.

Это вам не весточка господня,
не младенец розовый у врат,
и, встречая Новый год сегодня,
мы оглядываемся назад.

Рельсы звякающие Турксиба...
Гидростанция реки Днепра...
Что же? Можно старому: Спасибо!
Новому: Да здравствует! Ура!

Не считай мозолей, ран и ссадин
на ладони черной и сырой -
тридцать третий будет год громаден,
как тридцатый, первый и второй.

И приснится Гербертам Уэллсам
новогодний неприятный сон,
что страна моя по новым рельсам
надвигается со всех сторон.

В лоб туманам, битвам, непогодам
снова в наступление пошли -
С новым пятилетьем!
С Новым годом
старой, исковерканной земли!

Полночь.
Я встаю, большой и шалый,
и всему собранию родной...
Старые товарищи, пожалуй,
выпьем по единой, по одной...

Поддержать сайт