Константин Сергеевич Аксаков

Русская легенда

Могилу рыли: мертвецу
   Покой и ложе нужно;
Могильщики, спеша к концу,
   Кидали землю дружно.
Вдруг заступы их разом хлоп,
Они копать - и что же? - гроб
   Увидели сосновый,
   Нетронутый и новый.

Скорее гроб из ямы вон
   Тащить принялись оба
И, осмотрев со всех сторон,
   Отбили крышку с гроба.
Глядят: на мертвеце покров
Как снег и бел, и чист, и нов;
   Они покров сорвали -
   И чудо увидали.

Покойник свеж в гробу лежит;
   Тлен к телу не касался,
Уста сомкнуты, взор закрыт:
   Как бы сейчас скончался!
Могильщиков тут обнях страх,
Свет потемнел у них в глазах,
   Бегут, что есть в них силы,
   От страшной той могилы.

И весть о чуде принесли
   В свое село; оттуда,
И стар и молод, все пошли
   Взглянуть на это чудо.
И в ужас целое село
Такое диво привело;
   Крестьяне толковали
   И за попом послали.

Зовут его; приходит поп,
   И смотрит он, смущенный,
На белый саван, крепкий гроб,
   На труп в гробу нетленный.
"Не помню я, - он говорит, -
Чтоб здесь покойник был зарыт,
   С тех пор как я меж вами
   Служу при божьем храме".

Тогда один из поселян,
   Старик седой и хилый,
Сказал ему: "Я помню сам,
   Когда могилу рыли
Покойнику, тому назад
Прошло, никак, лет пятьдесят;
   Я знал и мать-старуху.
   Об ней давно нет слуху".

Тотчас пошли ее искать
   По сказанным приметам,
И, точно, отыскали мать:
   Забыта целым светом,
Старушка дряхлая жила
Да смерти от бога ждала;
   Но смерть ее забыла
   И к ней не приходила.

Она идет на зов людей,
   Не ведая причины;
Навстречу поп с вопросом к ней:
   "Ведь ты имела сына?"
- "Был сын; давно уж умер он,
А где он был похоронен -
   Коли я не забыла,
   Так здесь его могила".

- "Поди сюда, смотри сама:
   Твой сын в земле не тлеет!"
Старушка, словно без ума,
   Трепещет и бледнеет;
Священник на нее глядит.
"Ты знать должна, - он говорит, -
   Что значит это чудо?"
   - "Ох, худо мне, ох, худо!

Винюсь: я сына прокляла!" -
   И тихо, в страхе новом,
Толпа, волнуясь, отошла
   Перед ужасным словом,
И пред покойником одна
Стояла в ужасе она.
   На сына мать глядела,
   Дрожала и бледнела.

"Ужасен твой, старушка, грех,
   И страшно наказанье, -
Сказал священник, - но для всех
   Возможно покаянье:
Чтоб дух от гибели спасти,
Ты сыну грешному прости,
   Сними с него проклятье,
   Открой ему объятья".

И вот старушка подошла
   Неверными шагами,
И руку тихо подняла
   С смеженными перстами:
"Во имя господа Христа
И силой честного креста,
   Тебя, мой сын, прощаю
   И вновь благословляю".

И вдруг рассыпалося в прах
   При этом слове тело,
И нет покрова на костях,
   И в миг один истлело;
Пред ними ветхий гроб стоял,
И желтый остов в нем лежал.
   И все, с молитвой, в страхе,
   Простерлися во прахе.

Домой старушка побрела,
   И, плача, в умиленьи,
Она с надеждою ждала
   От господа прощенья,
И вдруг не стало мочи ей,
До ветхой хижины своей
   Едва она добралась,
   Как тут же и скончалась.

Поддержать сайт