![]() |
||
|
Русские поэты •
Биографии •
Стихи по темам
Случайное стихотворение • Случайная цитата Рейтинг русских поэтов • Рейтинг стихотворений Угадай автора стихотворения Переводы русских поэтов на другие языки |
|
Русская поэзия >> Владимир Васильевич Измайлов Владимир Васильевич Измайлов (1773-1830) Все стихотворения на одной странице Автор и Мыши У автора в шкафу труды его бесщадно Так грызли мыши день и ночь, Что стало автору досадно. Чего ни делал он, чтоб отогнать их прочь... Пускал и кошек в шкаф, и ставил мышеловки, Переменял и кабинет -- А нет; Всё то ж да то ж: назло проклятые воровки Подкрадутся и всё теребят и вертят, Что на зуб попадет, и в злости не щадят Ни прозы, ни стихов. Рассказ ли об герое, Покрытом блеском славных дел, Любовью ль песенка внушенная в честь Хлое -- Всё гложут. Автор наш от сердца закипел! А сердцу гневному писатели не рады И сами, верьте мне, я опыт в том имел. И что ж? Он с горя и досады На дно чернильницы, стоящей на бюро, Горсть бросил мышьяку; потом, схватив перо, Присел к трудам. Чрез две, иль много три, недели Все мыши до одной в шкафу переколели! И дельно, скажете, их автор отравил! Нет, я, я не такого мненья. Чьего, скажите мне, не грызли сочиненья? Кого из авторов зуб критики щадил, Какую б ни имел он славу? Но кто вливал в перо отраву, Тот сам его пятном бесславия покрыл. <1823> Ивану Ивановичу Дмитриеву В ответ на его стихи. О! как обрадован я был твоим подарком, Пожарского и Ермака Певец! Нет, нет; и на седой главе твоей венец Играет, горить в сиянье прежнем, ярком, Завидном для певцев младых. Как виден и Поэт и друг в порыве жарком Души, исполненной уныньем дум святых! Согретый теплотою их, Сам, кажется, твой друг парит к тебе из гроба; А Слава говорит; они бессмертны оба! К Московским Стихотворцам На день 2 Сентября 1812 года. Где вы, питомцы Российского Феба, Кроткие чада смиренных богинь? Где вы сокрыты, счастливый дар неба? Во мраке пустынь. Там вы склонили на томные лиры Взор ваш унылый в молчаньи, в тени; Струн их безгласных не движут зефиры В печальные дни. Бурные Галлы с грозой налетели, Как пышущий зевом разверстый Ерев, В нашу отчизну, на праг колыбели? На гробы отцев. Движутся гробы; мятутся в них прахи; В облаке черном дымится земля. Тени кровавы и бледные страхи Одели поля. Хижин убогих и. мраморных храмин Сыплются стены, и тонут в крови. Царствует злоба на груде развалин Нет места любви. Места нет в мире любви и покою В грозном паденьи перунов и жертв; Смотрим на небо с надеждой святою: Глас Промысла мертв! Тщетно сын мудрый безтрепетным оком С брега на волны сей жизни взирал; Зрите! и мудрых сражаемых роком Несет тот же вал! С пристани гонит дракон кровожадный Нас песнопевцев, и с мудрыми вдруг Все на полете разит беспощадный -- До царства наук. Долго ли Музам на Пинд не являться? Долголь в дубравах молчать соловьям? Росским пиитам без солнца скитаться По диким местам? Скоро, о други! сей гидры стоглавой Зев сокрушится пред строем граждан! Бог увенчает иль смертью, иль славой Потомков Славян! Конь и Жеребёнок Конь вдовый и отец добрейший от природы, Имея сына одного, Вспоил, вскормил его На тучных пажитях, где травы, тень и воды Избытком окружали их. Не зная меры, как ребенок, Во вкусах, в прихотях своих, Сверх сыта ел и пил роскошный жеребенок, Катался в луговой траве, Скакал туда-сюда без цели, Без всякой устали; в тени кудрявой ели Покоился на мураве; И наконец, заплывши жиром, Наш юный сибарит, Пресытясь яствами, наскучив вечным пиром, С досадою к отцу бежит. "Не знаю, что-то мне не по себе и скучно, -- Жеребчик говорит. -- Давно не нахожу я вкуса в снеди тучной Зеленых наших берегов, Нет вкуса в клевере, а воды пахнут гнилью, И душный воздух так испорчен зноем, пылью И влагой луговых паров, Что нездорова мне, клянусь я, почва эта. Короче, батюшка, не пережить мне лета, Когда не перейдем отсюда в край другой". -- "О сын мой дорогой! За чем же стало дело? Отправимся сей час", -- сказал отец в ответ И странствовать его вдаль с родины ведет. Дорогой на отца сын озираясь смело, Ржет, скачет и бежит вперед; А старец опытный, ступая скромным шагом, С ним далее и далее идет Горами, пропастью, оврагом, Нагою степью, где былинки не видать. Вот вечер и пора ночлега, А корму нет; наш конь ложится тощий спать. Под утро -- где и прихоти и нега? -- От тощеты пришлось глодать ковыль степной; Не прытко уж бежит голодный путник мой, И в третьи сутки он едва шаг в шаг тащился. Задав ему урок. Наш умный старичок Дорогой скрытной в ночь в отчизну возвратился, И с ним родной земли беглец. Коснувшись сладких трав, их с жадностью хватает Обрадованный жеребец. "Какое сено! -- восклицает. -- Нашли мы лучшее из пастбищ, мой отец! Останемся на нем, прошу вас. Где на свете Есть столь привольные места? Какие пажити, какая красота!" Едва договорил -- и в утреннем рассвете Зазеленел пред ним знакомый с детства луг. Но от стыда и удивленья Не вспомнился наш конь. Отец ему, как друг, Сказал: "Не позабудь, мой сын, нравоученья: Тот лучшим благом дней наскучит наконец, Кто расточает наслажденья, А их не бережет, как истинный мудрец". <1827> Малиновка и Горлица В цвету весны, в начале мая, Пригожая и молодая Малиновка в лесу запела под рассвет; И с утра до ночи без умолку поет. А горлица, ее соседка, Как ветер машется с дружками ночь и день: То выпорхнет на свет, то спрячется под тень. Соседок наших в ночь делила только ветка. Случилось как-то им в досуг заговорить. И Горлица Малиновке сказала: "Как жаль в твоей поре день красный проронить! Давно цветет весна, а ты не начинала Любовных связей заводить; И век свекуешь свой, крушася и тоскуя! Какой затейницей ты в песнях ни слыви, Но что затеи те пред ласками любви? Нет, умница! от поцелуя, Признайся, песня далека!" -- "Не спорю, как сравнять! Один ответ имею, -- Певица возразить осмелилась слегка. -- Петь весело. Пою... и, право, не жалею, Что роев влюбчивых привет мне незнаком". На это горлица вернулась к ней хвостом И скрылась вмиг из глаз. Соседки не встречались С десяток красных весн. Но утром в летний день Вдруг обе под кусточки в тень Слетелись. Видятся... смешались... Одна в глаза другой Заглядывают робко: Ни взору нежного, ни пышного подзобка, Ни гордой стати нет. Где младость с красотой? Их время глубоко в морщинах схоронило. Всмотрясь, малиновка к знакомке подступила, Учтиво наперед: "Всё ль подобру и поздорову? Идет ли в лад любовь? И водятся ль, мой свет, Сердечные дружки, -- спросить пришлося к слову, -- Как было за десяток лет?" -- "Не говори ты мне, пожалуйста, об этом. Рассталась с дружбой я, с любовью, с целым светом, И всё прошло, как сон. О, лета старости! Они, они нас губят! Сама еще люблю, меня уже не любят". -- "А для меня не так чувствителен урон Младых годов моих, -- певица отвечает, -- Состарилась и я... мне голос изменяет; Но музыку люблю И молча, притаясь в углу кустов тенистых, Искусством птиц других, младых и голосистых, Себя под старость веселю: Еще имею вкус для наслаждений чистых". Красавицы, с одним прелестным их лицом, От скуки без искусств приятных не спасутся. Проходит красота, таланты остаются; Таланты восхищать нас могут и в другом. <1817> Орел и Голубка Басня. Орел, державных сын, любуясь небесами И царством молнии и громов, Парил и жил за облаками, И только отдых брал у ног Царя богов! Но скучилось орлу: кто не скучал и славой? А скука, говорят; подруга суеты, Тревожит и орлов за гордой их забавой. В крушениях утомясць орел наш, с высоты Спускается на луг. А с ним садится рядом Голубка белая с любезной простотой И с кротким, ясным взглядом: Знак верный, что у ней и на сердце покой. Прекрасная душа на ласку вызывает: Орел приближась к ней, охотно рассказал, Как он томился; как скучал, Сей скуке верю я, Голубка отвечает, Но скукуб может быть рассеять я могла; Угодно ль?-- И зовет державного орла К прогулке на поля. Тотчас орел за нею, Она ведеш его излучистой стезею По долам и лугам, вдоль мирных берегов, Прикрытых кущами долины; Под свод темнеющих лесов; Из тени в свет, с холмов в равнины, И снова под зеленый кров, Где эхо томно разносило И шопот трав и плеск ручья, Вдали наперерыв твердило Возторг щастливца соловья. Но только ли? Ах нет, и как Голубка мило Умеет другу угождать, В глазах и нрав его и мысли все читать! Орел наш вне себя -- и наверху блаженства Голубке хочет описать Ту жизнь, как дар любви, как прелесть совершенства; Но... только мог в слезах сказать: Что царство в небесах, о милая подруга? Нет выше щастия иметь по сердцу друга! Феникс Однажды Феникс-птица Из стран Аравии к нам в рощи прилетел. Народ пернатых зашумел; Огромная станица Несется к гостю на поклон. Уж все вокруг его, уж всех пленяет он Огнем блестящих глаз, гармонией прелестной, Драгими перьями, красой своей небесной; Он царь воздушных птиц, ему природа -- трон. Умолкла зависть вдруг, любовь не ревновала. Тут в первый раз еще влюбленный соловей Красу чужую пел с подругою своей, И пава важная пред всеми признавала, Что сын Аравии, лесов их новый гость, Собою затемнил павлиний самый хвост. Уж гимны в честь ему по воздуху гремели, Уж птички хором пели Историю его: Как он, пернатых царь, сын неба благодатный, Под старость века своего Слагает сам костер кедровый, ароматный, Садится на него, Мгновенно сам собой весь в пепел истлевает И снова юным оживает Из праха своего. Тут горлица одна на горлицу взглянула И тихо про себя вздохнула. Сидящий вместе с ней дружок Под крылышко ее тихонько -- толк! -- И милую спросил: "Что томно так воркуешь? О чем, о чем тоскуешь? Иль Фениксов тебе завиден лестный рок?" -- "Нет! я грущу о нем, мой миленький дружок! Увы! он в мире одинок!" <1814> Эпитафия Княгине Настасье Ивановне Одоевской Она была и мать и друг своих детей. Для счастья их жила, любовью к ним дышала, И еслиб чувством сим хранилась жизнь людей; Тоб в сердце век она жизнь нову почерпала. Всего стихотворений: 8 Количество обращений к поэту: 5418 |
||
|
||
Русская поэзия - стихи известных русских поэтов |