Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов (1790-1863)

Все стихотворения на одной странице

- Оглавление -

В той день пролиется злато -- струею, а сребро -- потоком. 
Восстанут ли бессмысленные на мудрых и слабые на крепких! 
Москва просияет, яко утро, и Киев, яко день. 
Восстанут ли бессмысленные на мудрых и слабые на крепких? 
Богатства Индии и перлы Голконда пролиются на пристанях Оби и Волги, 
И станет знамя россов у понта Средиземного. 
Восстанут ли бессмысленные на мудрых и слабые на крепких! 
Исчезнет, как дым утренний, невежество народа, 
Народ престанет чтить кумиров и поклонится проповедникам правды. 
Восстанут ли бессмысленные на мудрых и слабые на крепких! 
В той день водрузится знамя свободы в Кремле, -- 
С сего Капитолия новых времян полиутся лучи в дальнейшие земли. 
Восстанут ли бессмысленные на мудрых и слабые на крепких! 
В той день и на камнях по стогнам будет написано слово, 
Слово наших времен -- свобода! 
Восстанут ли бессмысленные на мудрых и слабые на крепких! 
Богу единому да воздастся хвала! 

Призраки суетные славы, 
Подвластны року красоты,-- 
Раздор, обманчивы забавы, 
Сыны порока и тщеты! 
Бегите, полчища презренны, 
От мест, где, свыше вдохновенный 
И духом силы предводим, 
Хощу я лжи попрать расколы, 
Воздвигнуть Истине престолы 
И ей греметь победный гимн! 

А ты, о дщи перворожденна 
Небес любезных и благих, 
Вещай, о Истина священна, 
И мой исполнь собою стих! 
Тебе прилично и пристойно, 
Тебе, великая, достойно 
Вещать самой себе хвалу! 
Вещай -- и злиться злый престанет; 
Вещай -- и в мире сект не станет, 
И ложь падет в кромешну мглу. 

Вещай -- и слабых предрассудки1 
Иссякнут силою в умах, 
И не дерзнут считать за шутки 
Закон, начертанный в сердцах! 
И добродетель, злом попранна, 
Тобою пальмами венчанна, 
Восстанет в новой красоте; 
Погибнет месть, исчезнут брани, 
С сердец: сберутся миром дани, 
Дадутся узы клевете. 

Когда фортуны горделивой 
Игралищем бывает царь; 
Когда на подвиг зла кичливый 
Со трепелом взирает тварь; 
Когда, как класы подсеченны, 
Валятся царства разрушенны 
Капризна2 случая рукой; 
Когда сильнейшим сильный тмится; 
Когда вселенная дымится; 
Падет и мошка и герой, -- 

Тогда ты, Истина, едина 
На троне с славой восседишь; 
Блага ль, строга ль к тебе судьбина, 
Ты ею ввек не дорожишь; 
В себе источник благ ты знаешь; 
Ты в нем всечасно почерпаешь 
Трапезы вечныя нектар; 
В цепях и в узах ты велика; 
Царям ты в хижине улика; 
Глагол твой -- Нерону удар! 

Сколь беден, жалок и несчастен 
Всяк смертный, счастием любим, 
Твоим кто тайнам не причастен 
И кем твой верный раб гоним; 
Хотя в венце он восседает, 
Хотя он бармами сияет, 
Но бармы ложью не красны, -- 
И трон коль правдой не брежется, 
От трона божья отженется: 
Цари над нею не властны! 

Но если, Истина любезна, 
Возлюбишься царями ты, 
Ты миру целому полезна, 
Как солнце с синей высоты; 
Как древле милая Астрея, 
Людьми ты, милостью владея, 
Куешь в орало грозный меч; 
Сушишь ручьи ты слез и крови, 
И в лоно вечныя любови 
Велишь мильонам ты возлечь. 

Тебя я чтил, о первозданна! 
Лишь стал я мыслить начинать; 
Ты токи света несозданна 
Благоволила низливать 
Струей живительной, нетленной 
На мя, -- и дух мой умиленный 
К себе собой ты привлекла. 
Когда блуждал я в мраке бедства, 
Не знал от скорбей рабства средства, 
Тогда свободу3 ты рекла! 

Рекла: "Ты волен!.." и предстала, 
Как в майский день весенний луч; 
Предметы дальни озаряла 
И воссияла в недре туч; 
Твой зрак и ныне мне присущей, 
Преславен, светел, вездесущей -- 
И не изгладится во мне; 
Доколь в живых я нарекуся, 
Доколь дыханьем наслаждуся, 
Святой ты будешь вечно мне! 

Я зрел тебя, лучи лиющу 
На книгу таинств искони, 
Живот и в смерти нам дающу; 
Прошедши, будущие дни, 
Посредства, действия, причины, 
Послы послушные судьбины, 
И самы помыслы сердец 
Окрест тебя все предстояли, 
Твоих велений ожидали,-- 
И звездный твой блюли венец. 

Ты в их соборе председала 
И весила удел корон; 
Ты суд и милость изрекала; 
Сколь памятно! -- я зрел твой трон: 
На трех он солнцах был воздвижен, 
Многоблистающ, неподвижен, 
Как дивный яхонтовый храм; 
От лепого сего престола 
С превыспренних до низких дола 
Исток устроен был лучам. 

Виссон твой -- утренне мерцанье, 
А взор -- улыбка божества; 
Слова -- перунно облистанье 
Кристалловидна существа; 
Твой скиптр планетам пишет круги, 
Целит душевные недуги, 
Волнам пороков повелит; 
А ты, подобяся деннице 
Иль юной некоей царице, 
Убрусом свой прикрыешь вид.4 

Таинственный омет положен 
На солнцезарный образ твой, 
И совопросник оный ложен 
Увидеть не возможет той! 
Но я молю -- предстань мне ныне, 
Пречистая, в бессмертном чине 
Первоначальный красы! 
И се златятся зыби неба, 
Закрылися врата Эреба 
И скрылись Фебовы власы! 

Я зрю... в пророческом виденьи... 
Открыла молния эфир! 
Вдали зрю райские селеньи 
И чую кроткий с них зефир. 
Внезапу звуки все престали... 
Нисходит Истина с скрижали, 
Неся к нам божьи письмена... 
От них лучи потоком льются... 
И в виде букв на сердце гнутся... 
Померкли солнце и луна. 

И се чтут людие господни 
Глагол, истканный из лучей, 
И с бездны ада преисподни 
До дальнейших небес зыбей; 
Глагол сей с страхом повторялся, 
По сферам с звоном раздавался: 
"Любите Истину, цари! 
Раби, гласить ее дерзайте! 
Ее все люди возлюбляйте! 
И кончите, народы, при!" 

Умолкло всё, и ... всё пропало! 
И сфинкс лежит убит у врат,5
В эмблемах солнце воссияло 
Светлее днешнего стократ;6 
Загадки пирамид решились, 
И смыслы тайные открылись 
Служений Истине в душах. 
Познайте ж, книжники надменны, 
Уставы правды неизменны 
И здесь, и в выспренних кругах! 

Престани всякое служенье, 
Которо Истине не в честь! 
Проклятьем будь благословенье, 
Которое нисслала лесть; 
Алтарь днесь правде воздвигайся, 
А тот отныне низвергайся, 
На коем лесть пожрала лжи; 
Правдолюбивые Платоны, 
Мальбранши, Декарты, Невтоны, 
Пишите правды чертежи! 

Дух Истины, совета, силы! 
Слета с божественных высот; 
Слети и озари могилы, 
Дыши в нас, осеняй народ; 
Учи нас оправданьям вечным, 
Ученьям мудрости сердечным; 
Одухови наш плотский вкус, -- 
Да скажет нам в соборе славы 
Твои пути, законы правы 
Царю пресветлый чистых муз! 

И как кристаллом расщепленный 
Приятней луч в седьми цветах, 
Да так глагол твой повторенный 
Усилится в устах, в душах, 
Велики породит деянья! 
И как ночные рос влиянья 
Удабривают кряж земли, 
Да тако чрез твои уроки 
Посохнут в нивах их пороки, 
Сердца избавятся от тли! 

Но вы, хвалою подлой звучны, 
Любители кумирных благ! 
Певцы, со златом неразлучны, 
Лобзайте позлащенный праг! 
Служители коварств, неправды!.. 
Уведайте, что гордость правды! 
Как свят, кто правду говорит!.. 
За вами вслед я не ступаю, 
Отличий ваших не алкаю, 
И вами дух мой возмерзит. 

Я ж, Истине хвалы гремящий, 
Я в духе ложью не растлен, -- 
Превыше Пинда им парящий, 
Попру забвение и тлен, 
Венцы Кастальские Лавровы, 
Цитерски мирты, розы новы! 
Я не завидую певцам; 
Венец мой Истиной плетется; 
С меня он смертью не сорвется, 
И я велик собою сам. 

Примечания

И видех небо ново и землю нову; 
первое бо небо и земля первая преидоша. 
Апокалипсис, глава 21, ст. 1


Корона и душа вселенной! 
Сок, кровь и семя вещества! 
Огонь -- в нем тайно сокровенный 
Тип и дыханье божества! 
Нечистое, Огонь, ты гложешь, 
А чистое украсить можешь, 
И всё собой объемлешь ты! 
На солнце и в луне сияешь, 
Из недр земли дождь искр кидаешь, 
Отец и чадо чистоты. 

Тобой творится всё в Природе 
И без тебя ничто же есть; 
Течешь в мужах из рода в роде, 
А чрез жену живишь ты персть. 
Тебя измерить невозможно, 
Исчислить и хватать не можно, 
Ты диво мудрых и очес! 
Огонь -- стихия Серафима! 
Стихия, ангелом любима! 
Прекрасный первенец небес! 

Ты воды осенил крылами, 
Когда лежал на безднах мрак! 
Ты воздух алыми зарями 
Венчал, явив свой миру зрак! 
Парил в хаосе ты покоен, 
Когда сей мир был не устроен; 
Ты -- ты ему движенье дал! 
Ты древле сближен был к Аэру. 
Но, спущенный на дольню сферу, 
Ты жег, пылал и пожигал. 

Ты страшен, Огнь, с свинцовым громом, 
В сгущенных серых облаках 
На крыльях ветреных несомом, 
Во пламенных мечах, браздах; 
Еще страшнее в жерлах медных, 
В десницах воинов победных; 
Тогда ты жнешь людей как цвет, 
Летает смерть перед тобою 
И острою своей косою, 
Ударом тмит в глазах их свет. 

Но ты ж бываешь благотворным 
И служишь смертным так, как раб; 
Тогда ты действом чудотворным 
И мир преобразить не слаб -- 
Ты тело наше в холод греешь, 
Варишь нам пищу -- жизнь в нас сеешь, 
В кремне сокрытым ты лежишь. 
Теперь сокрыт ты в зверях, в травах, 
А явен токмо в жупле, в лавах, 
В Везувии столпом стоишь! 

Тебе Халдея и Колхида 
Курили вечный фимиам, 
И в храмах светла Озирида 
Ты сопричислен был богам. 
У Весты чистой во притворах, 
У мудрых в тайных их соборах 
Ты чтишься божеский залог! 
Тебя любимец муз возносит, 
К тебе восторг свой он относит 
И мнит -- едва ли ты не бог! 

Ты чист, прозрачен, ясен, силен, 
Удобен множиться стократ, 
В себе самом велик, обилен, 
Без чуждой примеси богат. 
Пожары многие таятся 
В малейшей искре -- и плодятся 
От воли собственной твоей. 
Ты всем, ты всем, Огонь, владеешь, 
Ты скиптр над тварями имеешь, 
Твоя порфира -- ткань лучей. 

Теперь тебя кора скрывает, 
Кора согнитья обняла! 
Твой свет внутри теперь сияет, 
Извне же грубые тела. 
По всей натуре тьма развилась, 
И кара силы божьей скрылась, 
И свет натуры помрачен. 
Но некогда ты уз лишишься 
И жрущим в ярости явишься -- 
И победишь и смерть и тлен! 

Тогда сей мир исчезнет тленный, 
Как дым кадильный, как мечта, 
И в мир изящнейший, нетленный 
Отверзутся тобой врата. 
Лазурь небес как плащ совьется, 
Как пыль со стогнов он повьется, 
Предстанут радужны дуги -- 
Земля как злато расплавленно, 
И в море стклянно погруженно, 
И в пурпур звездные круги. 

Тогда Огонь всю твердь обнимет, 
Воссядет на зодьяков трон, 
Существ поверхности проникнет 
Сафир, смарагд и халкидон; 
Луна и солнце постыдятся 
Пред светом сим -- и съединятся 
В одно светило навсегда; 
Проклятья область упразднится, 
Открытно -- ясно нам явится 
Натура тайная тогда. 

Вся тварь тогда возликовствует 
О Рекшем Слово живота; 
Взыграет -- и восторжествует 
Субботу света -- слепота! 
Вольется и конец в начало, 
И всё, что будет и бывало, 
Рекою в вечность протечет; 
Проглянет вечности денница, 
Поглотит числа Единица, 
И невечерний узрим свет. 

Мой милый попугай, я сам стихи слагаю, 
И мысли у себя всегда я почерпаю. 
А ты чужим умком всё любишь щеголять, 
Так кто у нас умней не трудно разобрать? 
Жестоки зенщики ту шалость в стыд не ставят, 
Коль денежек в чужих руках они убавят; 
Я нищим таковым так денег бы всем дал, 
Когда б лишь к грабежу тем средство я прервал. 
Всего те зенщики отечеству вреднее; 
А мысли взять других всего, что есть, стыднее. 

Кому я припишу, красавицы, мой труд? 
Кому здесь яблоко вручит Парисов суд? 
О вам! которые красою столь прелестны; 
Которы в нежности имеют дар небесный. 
К дурному завсегда то зло кладут на счет, 
Кто нравом есть тяжел и страшный есть урод: 
Урод есть свету страх, что всех он ужасает; 
Но нежный нрав сердца как хощет обращает. 
Нрав ангельский есть всем приличен красотам, 
В утеху здесь писал я нежным лишь сердцам. 
Законы в свете в сем тому суть все свидетель, 
Что истинна любовь есть точно добродетель. 
Жестокости в любви нельзя быть никакой, 
Кровь нежная душе прилична лишь одной. 
Пылает кто к кому любови всей душею, 
Там будет верность жить и с честию со всею. 
Всем должно то желать, чтоб всякий был любим, 
Любови есть всегда нрав зверский нетерпим: 
Коль бросясь лютый зверь кого в куски терзает, 
Нельзя сказать тогда: он нежность ощущает; 
Но слёзы где текут, узря любви предмет, 
Возможно всем сказать, что варварства тут нет. 
Любовь ведет всех нас к тишайшему всех чувству, 
То чувство враг всегда суровости и буйству. 
Почтение и тьма усерднейших услуг, 
Любови должность есть; не враг Купидо--друг. 
В нем есть ли кое зло? Пусть будет свет судьею! 
Пленяйте, красоты, любовью нас своею! 
Вы наши суть звезды, блистайте так собой 
И зверский нрав людей мягчите красотой. 
Красавица моя красавица есть станом; 
                      Красавица лицом, 
                      Красавица умом; 
А более всего, красавица и нравом. 

Всего стихотворений: 5