Сергей Николаевич Кошкаров (1878-1919)

• Биография

Все стихотворения на одной странице

- Оглавление -

Раз в лавку к Богачу на рубль свой трудовой
 Пришел купить бедняк — Мастеровой:
Глядит: товар стал хуже и дороже...
«Помилуй, говорит, на что, на что похоже,
  Что вдруг с тобою стало:
Ты начал бедняка теснить и прижимать;
Уймись, отец, довольно денег наживать.
  И так в кармане, чай, не мало?» —
«Э, полно, говорит ему торгаш в ответ,
  В тебе догадки нет:
Ведь в городе открыт для бедных комитет
 И я пожертвовал почти что тысячу рублей!
  Подумай — куш, какой солидный!
Так, думаю, дружок, тебе и не обидно
  Уж быть немного подобрей:
На фунт копеечку прибавь, не пожалей!»

Глядя на жизнь, увидишь, как порой,
Иные жертвуют на бедных куш большой;
Везде о том кричат и славу распускают,
 А бедных между тем усердно прижимают! 

Вот я в поле опять... Сколько здесь красоты! 
           Сколько света, приволья, простора! 
Птицы песни поют... Солнце жжет с высоты... 
А вокруг все цветы, и цветы, и цветы... 
           И от блеска смыкаются взоры!

    * * *
Как отрадно дышать!.. Улетайте-ж скорей 
           Вы, гнетущие думы и горе! 
Мне не надо тревог, мне не надо скорбей -- 
Я хочу отдохнуть средь любимых полей. 
           На весеннем ковре, на просторе...

    * * *
Как прозрачен и чист свод небес надо мной! 
           Вьются ласточки стаей крикливой... 
И ликуют они в вышине голубой, -- 
Там они далеки от неправды людской 
           И от жизни пустой, сиротливой! 

 Чтобы войну успешней повести
  С соседями — Овцами,
Лисицы хитрыя решились дружбу завести
   С Волками.
Сошлись... Союз друг с другом заключен;
 И вот зверей собравшись стая
  Голодная и злая,
Пошла вдруг на Овец... Раздался крик и стон —
 Беда Овцам! Им всюду бой кровавый...
 Лисиц оставив позади,
 Шли Волки храбро в переди
И резали Овец - Волкам хотелось славы!
 Вот громкая окончена война;
 Шумят победно знамена;
Хвала Волкам! Им есть чем похвалиться!
Но вот пришла пора добычей поделиться...
 Сошлися Волки все, друг другу говорят:
  «Давайте-ка, друзья, поделимся добычей?»
   Глядят:
А от овец лишь косточки торчат.
И нет Лисиц, а виден только след лисичий...
 И Волки в поле том,
 Где славу громкую стяжали,
   Победу справя над врагом. —
Сухия косточки глодали! 

Жизнь -- не праздная затеюшка: 
Надо жить с умом, с догадкою... 
Не дружился Фалалеюшка 
С честным словом, правдой-маткою. 
Знал, с кем надобно пображничать, 
Не любил затеи-новости, 
И за то стал ныне важничать 
Старшиною целой волости. 
Тучен, важен, вида бравого; 
Любит, хвалит жизнь он русскую, 
Может он, в сердцах, и правого 
Наказать как-раз кутузкою. 
Ты пред ним склони головушку 
И почти ты Фалалеюшку: 
Может он свести коровушку, 
Может взять твою земелюшку, 
Разберись потом с законами... 
Да напрасно постараешься, 
Все равно придешь с поклонами 
К старшине, когда измаешься... 
Попроси... Слова бессвязные 
Он обсудит вместе с писарем, 
Что ему бумаги разные 
Пишет мелко, точно бисером... 
Ум у писаря всезнающий, 
Все законы им прочитаны; 
Он в суде -- судья решающий, 
Подаяньем, мздой упитанный. 
Обласкай, сумей понравиться -- 
И поднимется головушка, 
И земля цела останется, 
И оставится коровушка... 
Так смекай умом, раскидывай, 
Как жить-ладить надо в волости; 
Мысли вредные откидывай, 
И, смирясь, живи без гордости! 

Вот они, домов громады: 
По бокам над мостовой, 
Как две грозным ограды 
Встали здесь во тьме ночной! 
        
Этажи над этажами... 
Светлых окон длинный ряд... 
Всюду яркими огнями 
Стекла искрятся, горят! 
        
Ослепляют мои взоры: 
Вазы, золото, цветы, 
Ткани, дивные узоры, 
Блеск волшебной красоты!.. 
        
День и ночь здесь слух мой слышит: 
Крики, говор, стук копыт! 
Грудь больная пылью дышит, 
Сердце молотом стучит... 
        
В жалком рубище, весь бледный, 
Я бреду в гнилой подвал: 
Даст ночлег за грош мне медный 
Блеском залитый квартал. 
        
Там во тьме, в углу подвала, 
Где гниет сырой тюфяк, 
Лягу я больной, усталый, 
И ничтожный, как червяк... 
        
Там подвала свод угрюмый 
Эхом стон мой повторит, 
Мои слезы, мои думы 
Сном тревожным усыпит. 
        
Ночь пройдет... И день заботы 
Постучится вновь ко мне, -- 
Выйду я искать работы!.. 
Мозг мой, весь я, как в огне!.. 
        
Взгляд болезненный и дикий 
Вновь на роскошь брошу я... 
Говор, топот, шум и крики 
Окружат опять меня. 
        
Я пойду... Надежд немного... 
Что я встречу впереди? 
Люди мне ответят строго: 
"Нет работы, уходи!" 
        
Полный горя, полный муки. 
Робко я прижмусь к стене: 
Может быть тихонько в руки 
Медный грош кто сунет мне? 
        
Я слежу с тоской глубокой 
За беспечною толпой, 
Всем ненужный, одинокий, 
Истомленный и больной. 
        
Где-ж, скажите, -- люди-братья? 
Их напрасно ищет взгляд... 
И в душе моей проклятья 
Подымаются, кипят... 
        
Вот и ночи тень упала... 
Чтож ты ходишь здесь, бедняк? 
Уходи под свод подвала 
И замри там, как червяк! 

Лес срублен. Корявые, черные пни 
Торчать предо мною повсюду. 
Как важно, надменно расселись они! 
Поверить не хочется чуду: 
Давно-ли здесь стройные сосны росли! 
Давно-ли шумели березы! 
Но в год роковой они все полегли 
И скрылись, рассеялись грезы...

    * * *
Лес срублен... Разбросан валежник сухой... 
Как хмуро кругом и безмолвно! 
Случайно остались -- десяток, другой, -- 
Забытые, старые бревна... 
А лучшие -- все уж давно свезены 
Далеко... далеко... далеко... 
О, как мои думы печальны, грустны! 
Как сердце мое одиноко!

    * * *
Лес срублен... Заветные думы, мечты 
Здесь лес мне нашептывал тайно... 
Как было в нем много тогда красоты! 
Как был он велик чрезвычайно! 
Но скрылись счастливые, чудные дни 
И песен не слышно здесь ныне... 
Одни лишь корявые, грязные пни 
Торчать и гниют на равнине! 

Крестьянину в курятник Волк забрался...
 Быть хищнику средь кур возможно-ль без греха?
И вот, в курятнике схвативши Петуха,
 Волк завтракать собрался.
Безсовестный разбой увидела Лиса
 (В курятник тот она частенько забегала);
В минуту Лисанька народу разсказала,
 И слышит волк — несутся голоса!
Пустился зверь бежать, но всюду уж народ:
«Беда, кричат, поймать скорее вора!»
  И с громким лаем вот
 Собак накинулася свора...
Тут лютая пришла беда злодею —
Он шкурой заплатил за хищную затею!
  И кто бы думать мог, что грозный суд такой
Был весь подстроен Лнсанькой-кумой!..
 Зачем-же Лисанька на кума так возстала?
  Ах, только потому,
   Что курочек ему
  Отдать не пожелала —
   Она себе курятник припасала:
Как только ночь настала потемней,
 Лиса и честь и совесть позабыла,
 В курятнике всех кур переловила
  И в лес сбежала поскорей!

Поступки честные нередкость в наши дни;
 Но часто за собой они
Скрывают умысел порочный...
 В наш век, друзья, все шатко и непрочно! 

Я вновь на твоих берегах, 
Красавица светлая Волга; 
Широким привольем твоим 
Готов любоваться я долго. 
Я города шум позабыл, 
Любуюсь на светлые воды... 
И дружно бегут предо мной 
Гудя и шумя пароходы. 
Вот тянутся мимо илоты, 
Вот парусом лодки несутся, 
Мелькает рабочий народ, 
И песни родные поются... 
Широкий, привольный простор! 
К нему я как будто прикован... 
О, Волга, родная река, 
Тобою я вновь очарован!

    * * *
Уж близок полдень... Сверх воды 
Рисует нефть свои извивы... 
Сегодня целый день плоты 
По Волге тянутся лениво. 
        
Привязан крепко к плоту плот; 
Шагают сгонщики с баграми; 
Крутой здесь Волги поворот, 
Здесь мели с желтыми песками. 
        
Плоты сгибаются, скрипят, 
Обходят мели стороною, 
А чайки стонут и кричат, 
Кружась над сонною водою. 
        
Вдали прозрачной, голубой, 
Вот вновь плоты идут лениво, 
И тихо, тихо над водой 
Рыдают песни переливы... 
        
Вон песня ближе все звучит, 
Напев унылой песни странен: 
Наверно в песне той грустит 
Пермяк, быть может вологжанин... 
        
Иной напев у волгарей; 
Но стон... протяжный и унылый -- 
Он в бедной родине моей 
Один -- и всюду равной силы!.. 
        
Вот песня смолкла, и плоты 
Плывут, чернея, под обрывы... 
Спокоен воздух.... Сверх воды 
Рисует нефть свои извивы....

    * * *
Посмотри, как зорька, в небе догорая, 
Отразилась в Волге яркой полосой; 
Как волна-шалунья, искрясь и сверкая, 
Плещется о весла звонкою струей. 
        
Слышишь, как рокочут соловьи далеко? 
Вот в соседней роще рокот зазвенел... 
Громко песнь несется! В небе одиноко 
Выплыл кроткий месяц, ярко заблестел. 
        
Друг, не трогай весла -- пусть несет волною, 
С этой чудной ночкой мне расстаться жаль! 
Будем слушать песни... Тихо над водою 
Лодка, чуть качаясь, пусть несется в даль... 
        
Смолкло все на Волге... Только песни льются, 
Тихо лодка плещет, руль скрипит порой... 
Но легко на сердце! Думы вдаль несутся... 
Вновь душа согрета ласкою родной! 

  Оленя раз увидел Крот
   И вот
  С ним в разговор пустился...
Услышавши Крота Олень наш удивился:
  Зверь малый всех хвалил в лесу —
  Медведя, Волка и лису!
«Послушай Крот, сказал Олень с досадой,
 Чтоб говорить с тобой, мне знать, любезный надо:
Ты сам-то их когда нибудь встречал?»
 — «Ах, нет! вздохнувши Крот на это отвечал,
 Я должен каждый день заботиться о пище,
  Я перед ними нищий,
  Ничтожен так и мал!»

Я мог-бы эту басню пояснить,
Но знаю, — мне Кротов не вразумить! 

Май торжествует... И чист и прозрачен 
           Воздух весенних полей... 
По полю ходит в лаптишках, невзрачен, 
           Пахарь с лошадкой своей... 
        
Пахаря песня над пашней несется... 
           Что же так песня грустна? 
Что за печаль в этой песне поется, 
           Что за тоска в ней слышна? 
        
Да, эта песня о доле тяжелой, 
           Песню я эту узнал: 
С детства знаком мне мотив невеселый, 
           Всякий ту песню певал. 
        
Горькую жизнь всю с нуждой и заботой 
           В ней рассказал нам бедняк, 
Слезы и думы, -- что даже работой 
           С сердца не сгонишь никак. 
        
Выплакал все в ней бедняк горемычный, 
           Горе он "долей" назвал 
И, помирившися с долей обычной, 
           Счастья себе не сыскал. 
        
Дрогнул вдруг голос и песнь замолчала, 
           Сжалося сердце тоской; 
Лошадь над пашней беспомощно встала, 
           Пахарь поник головой... 
        
"Ну-же, родная, собравшися с силой. 
           Вспашем полоску скорей!" 
Тронулась лошадь... И снова уныло 
           Песня звучит средь полей... 

Нас много, нас много поднялось на ниве!.. 
Под радостным солнца лучом 
Колышатся волны, горят в переливе 
Колосья веселым огнем!

    * * *
Нас много, нас много, ряды за рядами... 
Куда-бы не кинули взор, 
Мы всюду сплотились, смеясь над врагами. 
И заняли поля простор!

    * * *
Нас много, нас много... На пашне мы встали 
И дружную песню поем: 
Не страшны нам бури и нет нам печали, 
Что срежут нас завтра серпом.

    * * *
Нас много, нас много! Пусть вяжут жгутами... 
Погибнем, нам смерть не страшна!.. 
Мы снова поднимемся дружно рядами, 
Лишь только вернется весна.

    * * *
Нас много, нас много! -- колышатся нивы... 
Повсюду простерлись ковром; 
И дружно в ответ нам кричат переливы: 
"Нас много, нас много кругом!" 

Помню я детские годы... 
Сыро в лачуге, темно... 
Слышится плачь непогоды, 
Кто-то стучится в окно... 
        
Страхом душа вся объята: 
Кто это стонет во тьме?.. 
Помню я бедного брата, 
Робко он жмется ко мне... 
        
Тихо прижавшись друг к другу, 
Слушали мы у окна 
Ведьму косматую вьюгу: 
Песенку пела она. 
        
В сердце та песня прокралась 
Песней невинной, пустой, -- 
Только потом оказалась 
Песней коварной и злой. 
        
Жжет она сердце, терзает.... 
Годы прошли... а в груди 
Песня все также рыдает, 
Та же все ночь впереди!.. 

          Рюмочку выпьешь -- за ней и другую, 
          Третью, четвертую -- так без числа... 
          Пусть я стал гадок, уж я не тоскую -- 
          Рюмочка водки лишь только-б была! 
        
Вот еще ныне, как шел я шатаясь, 
Водки бутылку неся под полой, 
Шел точно вор, все кругом озираясь, -- 
Встретился прежний приятель со мной... 
Встречи все эти уж стали мне пыткой 
Вот даже ныне -- он только узнал, 
Бросив мне взгляд свой с брезгливой улыбкой, 
Я, как безумный, вперед побежал. 
В угол к себе возвратился убогий, 
Стала вся жизнь тяжела и горька, 
Руки трясутся, сгибаются ноги, 
Сердце сжимает и гложет тоска... 
        
          Рюмочку выпил -- за ней и другую, 
          Третью, четвертую -- так без числа... 
          Пусть он смеется, уж я не тоскую... 
          Рюмочка водки лишь только-б была! 
        
Помню, жену навестил я случайно. 
Как изменилась -- насилу узнал! 
Бледная стала, грустна и печальна... 
Я перед ней, как дитя, зарыдал. 
Дал ей я слово, что больше уж водки 
Пить я не стану, что пьянству конец; 
Дети стояли вокруг, как сиротки, 
Чужд им и страшен был пьяный отец. 
В сердце-ж моем разгорелася сила 
Жить и работать для милой семьи... 
В этот мне вечер так водка постыла, 
Думал настали уж лучшие дни... 
        
          Рюмочку выпил -- за ней и другую, 
          Третью, четвертую -- так без числа... 
          Пусть жена плачет, уж я не тоскую, 
          Рюмочка водки лишь только-б была! 
        
"Пьяница подлый, сказал мне сердито, 
Как-то на улице встретившись, тесть, 
Бросил семью ты, жена позабыта, 
Пропил совсем ты знать совесть и честь!" 
Бедный старик зарыдал предо мною... 
Прочь от него я скорей побежал; 
Чудилось мне целый день, что с женою 
Будто-бы тесть все меня окликал... 
Силы не стало терпеть эти муки, 
Стало на сердце так тяжко, темно; 
Вздумал поднять на себя даже руки, 
Взял и веревку... Да вспомнил вино! 
        
          Рюмочку выпил -- за ней и другую, 
          Третью, четвертую -- так без числа... 
          Пусть старик сердится, я не тоскую, 
          Рюмочка водки лишь только-б была! 
        
Встретился как-то случайно с сынишкой. 
Славный стал мальчик, но бледный какой! 
Все поистерлось, и худо пальтишко, 
Видно познался и он с нищетой, 
Долго за ним я следил стороною; 
Вспомнил невольно былые года -- 
Счастливо жили мы вместе с женою... 
Светлые годы вернутся-ль когда? 
Шел все и думал: весна золотая 
В сердце заглянет, как солнце в окно, -- 
Только бы сила... да воля былая... 
Стану работать, забуду вино... 
        
          Рюмочку выпил -- за ней и другую, 
          Третью, четвертую -- так без числа... 
          Пусть сын потерпит, уж я не тоскую, 
          Рюмочка водки лишь только-б была! 

          Вот она, вот она -- Сплетня идет, 
          Сплетня, седая старуха!.. 
          Злобно, ехидно скрививши свой рот, 
          Шепчет слова она глухо: 
        
"Экий отец!.. Слышь, дождался он радости: 
          Дочка -- умна, хороша... 
Я про нее расскажу тебе гадости, 
          Пусть твоя дрогнет душа!.. 
Будет врагам твоим чем позабавиться, 
          Как по соседям кругом 
Слухи и толки пойдут, что красавица -- 
          Близко... сошлася... с дружком..."

        * * *
          Вот она, вот она -- Сплетня идёт, 
          Сплетня, седая старуха!.. 
          Злобно, ехидно скрививши свой рот, 
          Шепчет слова она глухо: 
        
"Экий молодчик, -- как девица скромная!... 
          Дома все, милый, сидишь? 
Правду-ль сказала мне ноченька темная, -- 
          Будто ты ночи не спишь? 
Карты... вино... и красоточки разные... 
          Есть у тебя и друзья... 
Были скандала два-три безобразные, 
          В них называют тебя..."

        * * *
          Вот она, вот она -- Сплетня идет, 
          Сплетня, седая старуха!.. 
          Злобно, ехидно скрививши свой рот, 
          Шепчет слова она глухо: 
        
"Светлой идее служить ты стал смолоду, 
          Знаю, -- чиста твоя честь... 
Но про тебя по ничтожному поводу 
          Темная весточка есть; 
Вот запорхала она уже птичкою, 
          Крыльями машет, поет... 
Кончено!.. Скверною, гадкою кличкою 
          Каждый тебя назовет!"

        * * *
          Вот она, вот она -- Сплетня идет, 
          Сплетня, седая старуха!... 
          Злобно, ехидно скрививши свой рот, 
          Шепчет слова она глухо: 
        
"Верный есть друг у тебя... Ты доверился 
          Честному сердцу его... 
Если-бы друга чернить кто осмелился, -- 
          Ты бы восстал на того!.. 
Я на тебя посмотрела с усмешкою, 
          Молвила слово шутя, -- 
Друг для тебя стал ничтожною пешкою, 
          Начал ты слушать меня!".

        * * *
          Вот она, вот она -- Сплетня идет, 
          Сплетня, седая старуха!.. 
          Злобно, ехидно скрививши свой рот, 
          Шепчет слова она глухо: 
        
"Мною все сразу кругом замечается, 
          Зорко за всем я слежу; 
Яд моих слов широко разливается, 
          К каждому в дом я вхожу. 
Кто от меня увернется и спрячется? 
          Нет, ваша жизнь такова, -- 
Каждый из вас здесь горюет и плачется, 
          Слушая Сплетни слова!"

        * * *
          Вот она, вот она -- Сплетня идет, 
          Сплетня, седая старуха; 
          Злобно, ехидно скрививши свой рот, 
          Шепчет слова она глухо... 

Румяная зорька пылает... 
Стал воздух прохладней, свежей... 
Над крышею с криком летает 
Проворная стая стрижей... 

Кружатся, снуют шаловливо... 
Вот-вот пронеслись над прудом, 
Вдали покружились над нивой 
И скрылись за дальним леском... 

Чу!.. Снова несутся проворно, 
Как сеть, замелькали у ржи... 
Вернулись к окну и задорно 
Кружатся, щебечут стрижи! 

Но тиха заря догорела... 
Все смолкло, во мраке ночном 
И стая стрижей присмирела 
Под крышей, над старым окном... 

А завтра -- чуть утро проглянет -- 
Ликуя проснутся стрижи! 
И стая кружиться вновь станет 
Над крышей... у леса... у ржи... 

  Теленку бубенец на шею привязали;
И вот скоты ему завидовать все стали;
  И то сказать завидовать есть в чем:
Невзрачен, рыж и глуп, а ходит, с бубенцем!
 Он в стаде встретился с Быком:
Идет, а тот почтительно дает ему дорогу...
 Теленок это все смекает понемногу!
Был скромен, тих - вдруг, сделался нахал,
  Задорен, груб и дерзок стал;
Он в стаде всех толкает, козыряет,
 И чудо, - всяк ему прощает!
Глядишь, порой наказан был-бы наш гордец...
 Да сильно всех смущает бубенец!

 Вчера я встретил господина;
 Он тоже глупая скотина:
  Нахален!.. Груб!.. Гордец!..
И все лишь от того, что носит бубенецъ! 

Всего стихотворений: 16