Фёдор Фёдорович Иванов (1777-1816)

Все стихотворения на одной странице

- Оглавление -

О белогруда! 
Всё здесь мечта; 
О черноока! 
Время летит: 
Молодость роза; 
Утро ей век. 
 
Сладостью дышит; 
Взоры манит... 
Ветер повеял, 
Лист облетел, 
Нет аромата, 
Нет красоты. 
 
Боле не вьются 
Вкруг мотыльки; 
Пчёлки блестящи 
К розе не льнут; 
Стебель иссохший 
Прахом покрыт. 
 
Рдяны ланиты, 
Алы уста, 
Пламенем тихим 
Полная грудь, 
Огненны очи, 
Светлы власы, 
 
Всё восхищает, 
Лида, в тебе! 
Голос твой арфы 
Сладкия звук; 
Юноши роем 
Вслед за тобой. 
 
Лида!.. но время 
Быстро летит, 
Всё на минуту! 
Роза цвела, 
Роза увяла: 
Вот твой удел. 
 
Рдяны ланиты, 
Алы уста 
Бледность покроет; 
В томных очах 
Пламень угаснет; 
Младость, прости! 
 
Юноши роем 
Прочь отлетят, 
Следом за ними 
Плески, хвалы, 
Прелестей слава! 
Горестна мысль!.. 
 
О белогруда! 
Радость лови! 
Мило быть милой, 
Мило прельщать; 
Лида! - милее 
Страстно любить! 
 
Мир без любови 
Слезна юдоль. 
Почести, слава, 
Дым без неё; 
С нею темница 
Светлый чертог. 
 
Ты погрузилась 
В думу, вздохнув! 
Щёки зарделись... 
Сладостный час! 
К сердцу прижалась 
Ты моему! 
 
Лида бесценна! 
Радость души! 
Пусть позабудет 
Целый нас мир: 
Ты мне вселенна! 
"Ты целый мир". 

Питомец юный муз, 
Сын неги и прохлады! 
Ты с Аполлоном рвешь союз 
И отвращаешься от плачущей наяды. 
За что? куда спешишь? 
Иль гром прельстил тебя Беллоны? 
Иль ищешь лавровой, кровавой ты короны? 
На розы, мирты не глядишь! 
Увы! зрю, шлем пером и сталью твой блистает, 
Звучит булатный меч; 
Мысль не в жилище валк витает, 
Живет в боях среди кровавых сеч; 
Пуста и кверху дном, зрю, чаша круговая, 
И пиршествен разбит фиял, 
И лира на стене забыта золотая, 
И пальмовый венок завял. 
 
Кто ж в дружеских пирах 
К веселью первый даст сигналы? 
И с ясной радостью в очах 
С кем грянем мы и в арфы, и в кимвалы? 
Ступай, жестокий друг! 
Украсься лавром и честями; 
Отечество зовет, простись с друзьями. 
Пусть над тобой витает добрый дух, 
Хранит тебя в боях кровавых 
И шепчет на ухо об нас; 
Не позабудь друзей средь бранной славы. 
Прости! ступай и -- в добрый час! 

Маститый сын Беллоны! 
Могучий севера Перун! 
Всемощна счастия разрушивый запоны! 
Сквозь стоны, молний треск внуши бряцанье струн, 
Твою поющих славу, 
Разбитый истукан Европы под ярмом, 
У ног раздавленну гордыню величаву 
И росский всепалящий гром! 
 
Из ила ржавых блат, из тины неизвестной, 
Возник внезапу исполин: 
Шагнул, льет ужас повсеместный, 
Взмахнул мечом Европы властелин -- 
За ним лежат в пыли престолы раздробленны, 
Чернеют веси, грады опаленны, 
Несется всюду плач и стон. 
Герои от его бледнеют взора, 
Владыки от него ждут славы и позора, -- 
Судьбины колесом вертит Наполеон. 
Где край тот неизвестный, 
Куда бы силою чудесной 
Злодей не доступил? 
Достиг -- за ним возможны кары, 
Разбои, грабежи, пожары! 
Там старец пал; тут меч младенца обагрил 
На персях матери полмертвой, осрамленной! 
Как тигр, алчбою разъяренный, 
В Россию ворвался; 
Со скрежетом зубов чрез холмы, долы рыщет, 
Как вепрь очми грозит, как змий прельщеньем свищет; 
В обмане не успел -- ток крови полился. 
Бесстрашный, твердый росс в волшебном изумленьи 
Теснится в отступленьи. 
 
"Колосс полночный пал!" -- весть скорбная летит; 
Европа в ужасе дрожит 
И стерту выю протягает. 
"Погибло всё! -- гласит. -- 
Москва пылает!.." 
Спокойтесь, робкие! -- еще Кутузов жив, 
Не верьте -- слух тот лжив, 
Что всё пред галлом погибает; 
И северный не пал колосс, -- 
Он только уязвлен глубоко. 
Дивись, сколь в бедствиях велик, чудесен росс! 
В нем чувствие высоко, 
Как кедр под бурями, твердеет и растет; 
Как кедр, пусть сломит вихрь, но к долу не погнет; 
Пусть грянет гром -- скала лишь озарится, 
Не дрогнет, не смутится. 
 
Таков, Смоленский, ты! 
От ярости громов твой бодрый дух крепчает, 
Ум невозможности считает за мечты 
И к гибели врага махины созидает. 
В змеиный вьется ль клуб, иль страшно рычет львом, 
Глядит -- и жмет в деснице гром; 
На шлем твой сыплются удары 
И искры вкруг летят; 
Как на гранит перуны яры, 
Зубчаты молнии с чела его скользят: 
Так ты лица не изменяешь, 
Ни веждей не смежаешь, 
Но, быстрый устремивши взгляд, 
Все меришь вражески и взмахи и движенья, 
Ждешь буйных сил изнеможенья, 
Чтоб изверга послать во ад... 
Приспел твой час -- пустил перуны, 
Грохочет эхо по горам. 
Враг гулом изумлен, погибли мысли буйны, 
Спасенье не мечу вверяет уж -- ногам. 
 
Широки степи тесны стали 
Для бегства -- о злодей! 
Тебя корысть и злость в Россию звали -- 
И се мзда лютости твоей... 
Очнулся поздно, кровопийца! 
Где грезы льстившие? неслыханный убийца! 
Где горы золота? -- давай! 
Где слава? -- лавры где? -- вещай!.. 
Бесчисленны полки, послыша росски громы, 
Узнали их (они вселенной всей знакомы), 
И лютый страх 
Завыл в сердцах. 
Не смеют уж в лицо увидеть росса в поле, 
Постыдно тыл предав его всемощной воле, 
Закрыв глаза, бегут; 
Доспехи, колесницы, 
Дышащи смертию бойницы -- 
Бросают всё, лишь срам несут. 
Усеялись поля несчетными телами, 
Пирует черный вран, играют псы костями 
Воителей твоих, вождей. 
А ты! творец их бедства и позора, 
Ты к ним не обращаешь взора! 
Бежишь -- и слезы брызжут из очей, 
Остатки ярости, дань сраму и боязни! 
Бежишь -- куда, злодей? -- Тебя ждут всюду казни, 
И нет нигде отрад. 
Впреди проклятие встречает, 
В тылу Смоленский ужасает; 
Убежище -- единый ад! 
Разверсты челюсти его к тебе зияют, 
Батый и Тамерлан, и Не?рон восклицают: 
"Приди, дражайший брат! 
О превосшедший нас во злобе! 
Довольно -- отдохни -- уж полвселенной в гробе! 
Се ты достиг желанья своего! 
Живущие тебя вовеки не забудут, 
Тираны имени ужасна твоего 
Как поношения стыдиться будут". 
 
А ты! Муж доблестный, непобедимый 
Ни клеветою, ни мечом! 
Ты оживил полки, тобой водимы, 
И возвратил орлу его палящий гром. 
Он при тебе взмахнул крылами, 
Налег на облака -- давнул -- и вихрей свист, 
Как осенью опадший лист, 
Погнал, клубя, полями. 
Так злобный враг, твоей развеянный десницей 
За лютость, грабежи и в селах и градах, 
Бежит, приявши мзду достойну со сторицей. 
Мужайся, доблий муж! и при закате дней 
Сверши твой подвиг исполинский: 
Даруй спокойствие подлунной всей, 
И да герой чудесный Италийский 
В тебе воскреснет для полков. 
При имени твоем обымет страх врагов, 
И да смятутся их советы; 
Да славы твоей не потемнят наветы, 
И клевета у ног безмощная шипит, 
Как лютая змия, ярящась на гранит. 

Нет! в мир сей введены мы не на жертву бед! 
Пусть плачем мы подчас, пускай подчас крушимся 
И часто круто нам бывает, друг сосед! 
Кто винен? - Не в свои мы сани всё садимся; 
Иль, сидя и в своих, хватаемся рукой 
Всегда за кус чужой. 
Не удалось - и закричали, 
Что здешний мир - юдоль печали, 
Что жребий наш таков, 
Чтобы миг радостей слезами покупали!.. 
Нет! меньше прихотей, мой милый Мерзляков, 
И жизнь легохонько помчится. 
Мы знаем: век никто на розах не проспит. 
Безумно временщик удачами гордится, 
Пирует он у рока на кредит, 
Но придет срок ему слезами расплатиться. 
Счастлив, когда в величии своём 
Он никого напрасно не обидел, 
Тек истины святой путём, 
И несчастливец в нём защиту видел; 
Когда от должности отцов не отрешал 
В угоду низкую любовницы иль шута; 
И дурака богатого и плута 
В места почётны не сажал; 
Когда был гордости и мести не причастен, - 
Он року не подвластен; 
В нём совесть чистая; он неба доблий сын; 
Печаль его тиха, душа его спокойна: 
Он в счастии мудрец, в несчастьи исполин, 
И в бедствах зависти судьба его достойна! 
А льзя ль величию завидовать того, 
Великим может ли тот даже и назваться, 
Кого на высоте несчастные боятся, 
Кого льстецы, как псы, облегши вкруг него, 
На ждущих помощи и правосудья лают 
И лаем шумным стон несчастных заглушают? 
Увы! восстонет так несчастный перед ним, 
Как пред кремнистою скалой волна стенает, 
И как волна, в скалу ударясь, исчезает, 
Погибнет бедный так, - но Крез неумолим! 
Страданья чуждые ему ль считать бедою? 
Прикрыта грудь его алмазною звездою, 
И сердце сквозь неё не тронется тоскою! 
Имущество сирот разделит он льстецам 
И беззащитного осудит на мученье, 
И дни, назначенны отчизне на служенье, 
Размычет по пирам. 
Страшись, Сарданапал! судьбина строго учит. 
Царь гибкостью твоей наскучит 
И взглянет на дела... 
Тогда при праге бед тебя я ожидаю; 
Тогда узреть желаю, 
Тверда ль твоя душа, как в счастии была? 
Без власти, равен став с гражданами правами, 
Как встретишься с обиженным тобой? 
Как ты увидишься с ограбленной вдовой? 
Какими взглянешь ты глазами 
На бледные толпы отчаянных сирот, 
Тобой лишённых достоянья? 
Польётся по челу холодный градом пот, 
Попросишь покаянья! 
 Вотще! - и совесть иссушит 
 Округлость тучную ланит, 
И в тишине глубокой ночи 
Не встретят сладка сна твои померкши очи. 
Почувствуешь тогда... Но предадим судьбе 
Карание злодеев сильных. 
Мы в неизвестности, с Фортуной век в борьбе, 
В днях, бурями обильных, 
Потщимся, милый друг, так править наш челнок 
Чтобы от нас был берег недалёк; 
При первой чтоб грозе иль ветра при порыве 
Причалить мы могли к родимой, злачной ниве, 
С которой на борьбу валов морских смотря, 
Мы ждали бы, когда прояснится заря. 
Так, душу оградя от зависти и лести, 
Не станем мы желать 
И тягостной, и незавидной чести 
Толпу поклонников Фортуны умножать 
И думать, как дойти дорогой к ней прямою... 

       Перестаньте, ветры бурные, 
       Перестаньте бушевать в полях; 
       Тучи грозные, багровые, 
       Перестаньте крыть лазурь небес! 
       Месяц бледный, друг задумчивый 
       Душ, томящихся печалию, 
       Осребри лучом трепещущим 
       Холмы, дремлющи во тьме нощной; 
       Освети тропу, проложенну 
       Не стопами путешественных, 
       Не походом храбра воинства, 
       Не копытами коней его,-- 
       Освети тропу, проложенну 
       Девой страстной, злополучною 
       Не ко граду, не ко терему, 
       Но к могиле, безответная. 
        
       Наступил уже полночный час -- 
       Утихают ветры бурные! 
       Месяц ясный, как серебрян щит 
       Друга, милого душе моей, 
       На лазури стал и смотрится 
       В зыбки волны тиха озера. 
       Луч ударил в берег каменный, 
       Преломился и, рассыпавшись 
       По долине и крутым холмам, 
       Осветил тропу любимую. 
       Сердце скорбное! пойдем скорей. 
       Ко холму, куда сокрылися 
       Ясны дни твои и радости, 
       Все надежды, все желания. 
        
       Вот те холмы величавые, 
       Прахи храбрых опочиют где; 
       Вот и камни те безмолвные, 
       Мхом седым вокруг поросшие. 
       Вижу сосны те печальные, 
       Что склоняют ветви мрачные 
       Над могилой друга милого; 
       Черны тени их, угрюмые, 
       Разостлалися в душе моей. 
       Вот цветы полупоблекшие; 
       Их в слезах вчера рассыпала 
       Одинокая на всей земле. 
       О любезный друг души моей, 
       Из пригожих всех прелестнейший, 
       Глас чей слаще соловьиного, 
       В рощах он когда любовь поет; 
       Разговор был чей приятнее 
       Звуков арфы златострунныя; 
       Чей в боях меч, будто молния, 
       Белый огнь струит по ребрам гор, 
       Рассекая так щиты врагов. 
       Сыпал искры ты вокруг себя! 
        
       Сколько сильных от руки твоей 
       Пало ниц! -- И стоны скорбные, 
       Стоны томные, последние, 
       Донеслись в их домы ветрами, 
       Раздалися в сердце матери 
       Или в сердце девы нежныя! 
       О любезный друг души моей! 
       Я узнала по самой себе, 
       Как ужасна роковая весть, 
       Что осудит жить одной душей! 
       Ах! я знаю, каково, вздохнув, 
       Не слыхать, чтоб повторил кто вздох! 
       Но, к свершенью муки лютыя, 
       Пред глазами поминутно зреть 
       Бед, виновника безжалостна, 
       Люта брата Ярополкова!.. 
       Ах! рукою он кровавою 
       Жмет Рогнеды руку хладную! 
       Смолкнут сердца тут биения, 
       И душа, полна отчаянья, 
       Вырывается из тела вон. 
       Он вдову твою, печальную, 
       В брачный храм зовет с собой... 
       Нет, убийца друга милого! 
       Не клади змию на одр к себе, 
       Яд волью в уста злодейские 
       И мучения неслыханны 
       Принесу тебе в приданое... 
       Ах, друг милый сердца страстного! 
       Сколько слез горючих пролито!.. 
       Лишь придут на думу горькую 
       Спознаванья, речи сладостны, 
       Уверенья в страсти вечныя 
       И златые дни протекшие, -- 
       Дух взыграет, сердце пламенно 
       Оживится жизнью новою. 
       Но, ах! кратки те мгновения; 
       Вмиг представится прощание, 
       Как сбирался ты в кроваву брань. 
       Вижу друга я в стальной броне 
       И чело высоко, гордое, 
       Тяжким шлемом осененное; 
       Щит серебрян со насечкою, 
       В нем играет луч полуденный; 
       Острый меч звучит в златых ножнах, 
       А ужасное копье твое 
       Страх родит в сердцах бестрепетных; 
       Смертью лук самой натянутый, 
       За плечьми колчан каленых стрел. 
       Как меж прочих древ высокий дуб, 
       Так меж храбрых отличался ты 
       Величавой сановитостью; 
       Как между цветов в моем саду 
       Всех фиалка заунывнее, 
       Так между подруг печальных я 
       Всех грустнее, всех несчастнее. 
        
       Нет часа мне в долгий летний день , 
       Нет минуты в длинну зимню ночь, 
       Чтобы сердце страстно, скорбное, 
       Чтоб душа осиротевшая 
       Отдохнули б от тоски своей, 
       Чтоб уста мои поблекшие 
       Оживилися улыбкою. 
       Речь разумная отцовская 
       И беседа милой матери 
       Мне невнятны; я ответствую 
       Их ласканьям только стонами... 
       Затворилось сердце грустное 
       Ко упрекам тихим родственным, 
       К утешеньям дружбы сладкия. 
       Слезы матери, как град, текут 
       На засохшу грудь дочернюю. 
       Слезы милые, бесценные! 
       Не согреть вам груди хладныя, 
       В ней тоска, как будто лютый мраз, 
       Зазнобила чувства, радости. 
       Сердце пламенно, обыкшее 
       Цвесть ласканьем друга милого, 
       Жить единым с ним дыханием, 
       Всё иссохло и трепещет лишь 
       При названьи имя сладкого 
       Друга милого погибшего!.. 
       Здесь с могилою безмолвною 
       С безответным белым камнем сим 
       Как с друзьями я беседую, 
       Вопрошаю -- но ответа нет. 
        
       Ах, ответствуйте, друзья мои, 
       Долго ль, долго ль мне скитатися 
       В белом свете, как среди пустынь? 
       Долго ль литься пламенным слезам 
       На сыпучие желты пески? 
       Скоро ль смерть рукой холодною 
       Разорвет дней цепь тяжелую 
       И душею с нареченным мне 
       Обвенчает в хладном гробе нас? 
       Ах! ответствуйте, ответствуйте!.. 
       Вы молчите... всё безмолвствует; 
       Лишь тоска, как птица вещая, 
       В сердце крикнула, сказала мне, 
       Что заря потухла утрення, 
       Пали росы на зеленый лес. 
       Да падет слеза последняя 
       На могилу, скрывшу радости; 
       Да прерву беседу сладкую 
       Со друзьями безответными! 
       До полуночи, друзья мои, 
       До свиданья, сердцу милого. 
       Ах! когда бы солнце красное, 
       Холм теперь сей осветив лучом, 
       Осветило бы мой гроб на нем! 

Всего стихотворений: 5