Константин Абрамович Липскеров (1889-1954)

Все стихотворения на одной странице

- Оглавление -

Азия -- жёлтый песок и колючие жёлтые травы... 
Азия -- розовых роз купы над глиной оград... 
Азия -- кладбище Битв, намогилье сыпучее Славы... 
Азия -- жёлтый песок и колючие жёлтые травы, 
Голубая мечеть, чьи останки, как смерть, величавы, 
Погребенный святой и времен погребальный обряд; -- 

Азия -- розовых роз купы над глиной оград... 
Азия -- жёлтый песок и колючие травы, 
Узких улиц покой, над журчащими водами сад... 
Азия -- розовых роз купы над глиной оград, 

Многопестрый базар, под чалмою томительный взгляд, 
Аромат истлеваний и ветер любовной отравы; -- 
Азия -- жёлтый песок и колючие жёлтые травы... 
Азия -- розовых роз купы над глиной оград... 

Во тьме на запасном пути 
Вагон с раздавленным остался. 
Чтоб нас в полуночь унести, 
Со свистом поезд закачался. 

Змеею сумрачной и злой 
Дым падал тягостно на склоны. 
Гремящей, чёрною стрелой 
Промчались встречные вагоны, -- 

И там, в провалах вышины, 
Над визгом поезда, высоко 
Катастрофической луны 
Открылось пристальное око. 

Все спеши полюбить, ибо все проходяще и тленно. 
Всех спеши полюбить, ибо люди проходят, как сон. 
Кто вблизи от тебя, тот не будет с тобой неизменно. 
Все спеши полюбить, ибо все проходяще и тленно. 
Ты врага обними. Пусть вражда отлетает мгновенно. 
Как обнимешь его, если скажут, что он схоронен? 
Все спеши полюбить, ибо все проходяще и тленно. 
Всех спеши полюбить, ибо люди проходят, как сон

Всё душа безмолвно взвесила 
В полуночной, звездной мгле. 
 Будем петь о том, что весело 
 На морях и на земле. 

Мир объемлет нас обманами -- 
Он туман людского сна. 
 Будем петь мы, как над странами 
 Мира -- царствует Весна. 

Счастья мига быстрокрылого 
Что короче? О поэт, 
 Будем петь о том, что милого 
 Стана -- сладостнее нет. 

Смерть играет жизнью нашею. 
Что ж? Поднять безмолвья щит? 
 Будем петь, как жизни чашею 
 Смело юноша стучит. 

Чаша пенится. Расколота 
Будет временем она. 
  Будем петь, что чаша золота 
  Будет выпита до дна. 

За душой, что звезды взвесила, 
Боги шлют вожатых к нам. 
 Будем петь, что души весело 
 Возвращаются к богам. 

Неудача иль удача: всё -- равно. 
День ли смеха, день ли плача, всё -- равно. 

Выходи ж навстречу вихрю, если он 
Встанет, гибель обознача: всё -- равно. 

Верь и птахам, что лукавят над тобой, 
О любви опять судача: всё -- равно. 

Наши судьбы упадают на весы, 
Ничего для них не знача: всё -- равно. 

Как принять тебе и радость, и печаль? 
Разрешимая задача: всё -- равно. 

Дни и ночи, дни и ночи, 
Вы сменяете друг друга. 
Всех людей следили очи 
Цепи звездных узорочий. 

Расскажите мне, всегда ли, 
Дни и ночи, дни и ночи, 
Люди в далях чуда ждали? 
Вечно ль люди умирали? 

Если снам везде преграда, 
Дни и ночи, дни и ночи, -- 
То и мне промолвить надо: 
Есть в страдании отрада. 

Если сменит смех докуку, 
Дни и ночи, дни и ночи, -- 
То принять мне должно муку 
И печали, и разлуку. 

Позабуду я потерю, 
Дни и ночи, дни и ночи, 
Я в неверное поверю, 
Мир мгновеньями измерю. 

Роза с берега упала, 
Дни и ночи, дни и ночи, 
Но в пути речного вала 
Мне она сверкнула ало. 

Явь кратка, мечта короче, 
Друг придет и сменит друга. 
Внемлю вам, смыкая очи, 
Дни и ночи, дни и ночи. 

Пусть закрытым останется то, что для нас не открыто. 
Пусть открытым пребудет лишь то, что открыто для нас. 
Не напрасно для взора с туманом далекое слито. 
Пусть закрытым останется то, что для нас не открыто. 
Не напрасно нам сыплет безвестного синее сито 
За звездою -- звезду, за алмазом минуты -- алмаз... 
Пусть закрытым останется то, что для нас не открыто. 
Пусть открытым пребудет лишь то, что открыто для нас. 

Зачем опять мне вспомнился Восток! 
Зачем пустынный вспомнился песок! 
Зачем опять я вспомнил караваны! 
Зачем зовут неведомые страны! 
Зачем я вспомнил смутный аромат 
И росной розы розовой наряд! 

Как слитно-многокрасочен Восток! 
Как грустен нескончаемый песок! 
Как движутся размерно караваны! 
Как манят неизведанные страны! 
Как опьяняет юный аромат 
И росной розы розовой наряд! 

Моей мечты подобие -- Восток, 
Моей тоски подобие -- песок, 
Моих стихов подобье -- караваны, 
Моих надежд -- неведомые страны, 
Моей любви подобье -- аромат 
И росной розы розовой наряд! 

Вот почему мне помнится Восток, 
Вот почему мне видится песок, 
Вот почему я слышу караваны, 
Вот почему зовут скитаться страны, 
Вот почему мне снится аромат 
И росной розы розовой наряд. 

Из стихов мы не выстроим дома, 
Не добудет жилища сонет, 
Нам обычное незнакомо, 
И дохода спокойного нет. 
 
Истрепавши подошвы, в руки 
Взявши палки, мы ищем вновь 
Все дороги и все разлуки, 
Все созвездья и всю любовь. 
 
И читателям нужной прозы 
Мы должны быть ненужней снов, 
Глуше ветра, напрасней розы, 
Бесполезнее облаков. 

Былинку обогнув, пересекает мох 
Жук озабоченный. Листком прикрывшись ловко, 
Улитка нежится. А Божия коровка 
Вползает бережно на свой чертополох. 

Почил зеленый мир. Лишь злаков слышен вздох, 
Лишь тихо бабочку качает мухоловка. 
Но чья к скитаниям привычная сноровка 
Тревожный в дремлющих родит переполох? 

Прыгучий страж полей! Серебряной трещоткой 
Стрекочешь тварям ты: "Вы жизнию короткой 
Прельщайтесь, полюбив мгновенную красу. 

Спешите! Рок не ждет! Мой зорок род от века! 
След Человечихи я зрел и Человека 
Я видел над собой смертельную косу". 

Может быть, это только злые дети, 
Злые дети злого бога 
Присели поиграть на минутку. 
Они построили землю и небесную дорогу, 
А мы живем на свете 
И думаем, что это не в шутку. 

Может быть, когда мы любим и нам больно, -- 
Это только господние дочери 
Вонзают в нас по очереди 
Полушутя, полуневольно 
Длинные иглы, которыми 
Они расшивают полуночи звездоузорами. 
Почему же и нам горем и радостью не поиграть немного? 

Ведь кому-то смешон наш стон и плач. 
Поглядите на луну. 
Разве это не футбольный мяч 
Голоногого бога? 

Мы скользили над синими волнами 
В тишине возле каменных глыб, 
Мы носили корзинами полными 
По селеньям серебряных рыб. 

Дети малые пальцами карими 
Рыб насущных ласкали узор, 
И у встреченных жен на динарии 
Мы сменяли добычу озер. 

И, годами идя обычайными, 
Мы не знали, что всходит гроза. 
Но от нас, мрея робкими тайнами, 
Что-то встречных просили глаза. 

И в тиши с золотого прибрежия 
Мы заслышали дивную речь, 
Словно вихри провеяли свежие 
По загару натруженных плеч: 

"Сети выбросьте на берег, рыбари! 
Бросьте рыбами полный намет". 
Кто промедлит мгновение в выборе, 
Если правда его позовет? 

Синеет ночь над розами Багдада, 
И к Тигру месяц клонится уже. 
Чернеет на разбойничьем ноже 
Кровь путника. Вздымается прохлада. 

Среди ковров, как жемчуг лучший клада, 
Таятся жены, снявши ферадже. 
На кровле раб грустит о госпоже. 
Синеет ночь. Безмолствует ограда. 

В тьме узкий свет. Там весело наверно. 
Звучит сааз лениво и размерно... 
Вот в тишине собак далекий вой... 

Вот на тюрбан сквозь щель упали светы: 
То сам Гарун, купцом переодетый, 
Скользит с Масруром улицей кривой. 

Пастух, не поспешай в извилистые горы 
За скачущим козлом. Ты выбьешься из сил. 
В ущельях Мeнала, где зной нас заточил, 
Напрасны поиски. Приходы ночи скоры. 

Останься. Вот кувшин. Вот ветка сикоморы. 
Здесь дня мы подождем, приют нас дикий скрыл. 
Но тише! Божества повсюду здесь, Мназил. 
Гекаты видят нас божественные взоры. 

Пещеру разгляди, хоть сумрак лег окрест. 
Там прячется Сатир, дух этих горных мест. 
Бог выйдет, если он не будет вспугнут нами. 

Чу! Флейты скважины меж губ его звенят. 
Взгляни: он за лучи цепляется рогами 
И в пляску под луной моих ведет ягнят. 

Чтобы в шатре бытия полюбить все сокровища жизни, 
Надо шатер приподнять и взглянуть на мгновение в ночь. 
Многое надо терять нам, печаль надо ведать на тризне, 
Чтобы в шатре бытия полюбить все сокровища жизни. 
Чтобы отчизну любить -- в далях надо грустить об отчизне, 
Чтобы уста полюбить -- прикасаться к ним надо не мочь. 
Чтобы в шатре бытия полюбить все сокровища жизни, 
Надо шатер приподнять и взглянуть на мгновение в ночь. 

Всего стихотворений: 15