Русская поэзия
Русские поэтыБиографииСтихи по темам
Случайное стихотворениеСлучайная цитата
Рейтинг русских поэтовРейтинг стихотворений
Переводы русских поэтов на другие языки

Русская поэзия >> Иван Ермолаевич Великопольский

Иван Ермолаевич Великопольский (1798-1868)


    Все стихотворения на одной странице


    * * *

    Булгарин в зависти пустой
    И по внушению клевретов,
    Хотев соделаться грозой
    И прозаистов, и поэтов,
    На поле критики вступил, -
    Но стал меж критиков уродом;
    Увидел то, - и с новым годом
    Свою методу изменил:
    Сначала северный зоил,
    Без жара к Фебову потомству,
    Он по рассчету всех бранил, -
    Теперь всех хвалит по знакомству.
    И что ж? Прекрасно рассчитал,
    Впотьмах набрел на путь успеха:
    Его нам брань была для смеха,
    Но Бог избави от похвал!



    В альбом

    Пусть скептики добра, в бреду своем речистом,
    Любовь к изящному софизмом назовут
    И мрак души своей на свет природы льют:
    Я знаю Софию - и буду век софистом!



    В альбом Наст. Мих. Бибиковой

    Я не пророк, не чародей:
    Волхвов не ведая ученья,
    Я не могу судьбы людей
    Читать в безмолвии путей
    Светил полунощных теченья.
    Но я Вас знаю - я поэт:
    Чего же больше? Вдохновенный,
    Моей души пролью я свет
    Во мрак судьбины отдаленной.
    Завеса тайны, прочь с очей!
    Но что я вижу? Средь лучей,
    Цветами радуги блестящих,
    Средь юных гениев, парящих
    В кипящих светом облаках,
    Я слышу жалобы, вздыханья,
    Я вижу темные страданья,
    С слезой тяжелой на очах,
    И мрачной скорби покрывало
    На их накинуто главы.
    Кто ж всех несчастий сих начало?
    Хотите ль знать? - То сами Вы.
    Вы ужаснулись? Но судите,
    От Вас сокрыть могу ли зло?
    Пред Вами зеркало: взгляните, -
    И то же скажет Вам стекло.
    С такою милой красотою,
    С такой прелестною душою
    Нельзя не быть виною бед:
    Так боги мир установили,
    Так тернием они покрыли
    Веселия земного след.
    Но успокойтесь! Без сомненья
    Не вечно будет время слез:
    К Вам гений спустится с небес, -
    И улыбнется утешенье,
    И счастье в радостных лучах
    Опять появится в очах,
    Освобожденное от плена.
    Кто ж вестник счастия сего?
    Вглядитесь пристально в него, -
    И Вы узнаете Гимена.


    Псков, 6 апреля 1824


    К грусти

    (Подражание "Демону" Пушкина)
    
    Зачем ты, грусть, в меня впилась
    И, с непонятною мне целью,
    Вкруг сердца, жадного к веселью,
    Змеей грызущей обвилась?
    В какой ты алчущей утробе
    Свой яд мучительный впила?
    Какая Фурия, во злобе,
    Тебя с главы своей сняла
    И в мир закинула несчастный
    Из недр пылающих огня?
    Кто указал тебе меня?
    Преодолеть тебя не властный,
    Вотще отрады я ищу!
    Я впечатлителен и молод, -
    Но в сердце бьет твой тяжкий молот -
    И я тоскую и грущу!
    Твоя рука отяготела
    Над грудью пламенной моей...
    И все ты, злобная, одела
    Завесой мрачною твоей!


    Рига, 23 мая 1826


    К друзьям

    Мои друзья! Я вам наскучил
    Моим нахмуренным челом!
    Всегда в вражде с моим умом,
    Невольно вас я всех измучил
    Меня измучившей тоской.
    Как пешки, слабые собой,
    В боренье шахматном забыты
    Небрежной игрока рукой
    Стоят без пользы и защиты, -
    Так я забыт моей судьбой,
    Ваш собеседник неучтивый,
    Сижу угрюмый, молчаливый,
    Между друзьями, как один.
    Напрасно, слабый властелин
    Души в болезни прихотливой,
    Я понуждаю ум ленивой
    К игре затейливых бесед:
    Как своенравный домосед,
    В страданье сердца неуместном
    Он заключен в пределе тесном
    Моей склоненной головы.
    Мне так же все любезны вы,
    Но ваши шум и разговоры
    Моей души не веселят:
    С печалью думы, как дозоры,
    Повсюду мысль мою следят
    И отравляют жизнь младую.
    Но я ль один, друзья, тоскую?
    Постигнул равный жребий нас:
    Всегда внимательный, - и вас,
    Товарищей изгнанья милых,
    Не часто ль вижу я унылых?
    И вы, друзья мои, порой
    С враждебной ссоритесь судьбой!
    Не укротим душевный ропот,
    Не заглушим сердечный стон:
    Как утром ясным листьев шепот
    В вас и в веселье слышен он.
    Но, больше разуму послушны,
    Вы больше можете, чем я,
    К беде казаться равнодушны.
    О, не чуждайтесь же меня!
    Младенец в скорби малодушный, -
    Терпенья нити не нашел
    В Дедале темном я страданья,
    Но тем не больше ль приобрел
    Я прав на дружества вниманье?
    
              * * *
    
    Не все мы в горе станем жить,
    Промчится время, может быть,
    Туманны тучи разойдутся,
    В душах угаснувших проснутся
    Опять бывалые мечты;
    В шумящем вихре наслаждений,-
    Как сердцу страшные черты
    Сна беспокойного видений, -
    Для нас прошедшее мелькнет;
    Тогда и друг ваш отдохнет,
    Тогда, весельем вдохновенный,
    В беседе муз уединенной
    И он о счастье запоет!


    12 октября 1824 г., Деревня Подберезье под Псковом


    Князю Фед. Ив. Цицианову

     (Подписано под стихами, 
      им начатыми в честь Элизы)
    
       Ага! и князь с обновой!
       И в княжескую кровь
       Элизы взор суровой
    Вдохнул изменницу-любовь,
    И очарованная сила
    Очей пленительных и слов
    И князя нашего вместила
    В число вздыхателей-певцов!
    Так при стихий волненье бурном
    Восставший света великан,
    На своде вспыхнувши лазурном,
    С земли лучом своим пурпурным
    Сгоняет ссевшийся туман.
    
    
    Князь Цицианов, сослуживец Великопольского по полку, был знаком с Пушкиным, который подарил ему свой портрет. Князь Цицианов в 1820 г. был произведен из камер-пажей в прапорщики лейб-гвардии Семеновского полка, но в том же году, вместе с Иваном Ермолаевичем, был переведен в Псковский пехотный полк поручиком (Дирин П. П. История лейб-гвардии Семеновского полка. Т. 1. С. 177, приложение).


    12 января 1825 г. Псков


    Курная изба

    (во время зимней военной стоянки)
    
    Один, в уме с тяжелой думой,
    В душе с обманутой мечтой,
    Во мраке темноты угрюмой
    Избы холодной и курной,
    Без наслаждений, без надежды
    К премене будущего дня, -
    Сижу, задумчиво склоня
    К земле поникнувшие вежды.
    Ничто не борется с тоской,
    Ничто душе не улыбнется,
    Лишь птица, снег браздя крылом,
    Порою вскрикнет под окном;
    Лишь искра светлая сорвется
    Со дров, трещащих над огнем,
    И в дымном облаке провьется
    Под закоптелым потолком.
    Не скрипнет дверь, впуская друга;
    Не улыбнется мне подруга,
    Сквозь мрак подкравшися тайком...
    Отрада сердцу изменила,
    Как будто смерть своим жезлом
    В могилу все преобразила...
    Сижу с стесненною душой
    И, молча, вслушиваюсь в бой
    Часов, лежащих предо мной,
    И на глазах моих блистает
    Невольно ряд тяжелых слез...
    Какую мысль в уме рождает
    Цепь эта звуков, сих колес
    Однообразное движенье?
    Напрасно слух спешит им в след
    Нет настоящего мгновенья:
    Едва ударит, - и уж нет,
    И новый звук, и снова стихнет,
    И вслед другой уже идет.
    И жизнь не так же ли? Вдруг вспыхнет
    И чрез мгновение замрет!
    К чему ж безумное стремленье
    За всей толпой мирских сует?
    Всегда благое Провиденье
    Нас к благу создало на свет
    И цель одна в нем - наслажденье!
    Мы умираем каждый час,
    Минута каждая для нас
    Есть к гробу тихое сближенье...
    Чего же медлить? Час пробьет, -
    Никто былого не вернет!
    Спешите ж склонностей любимых
    Желаньям чистым угодить
    И дни младые угостить
    Как уж гостей невозвратимых!
    Но я?.. Злой рок уже сгубил
    Мою развенчанную младость
    И жизни ветреную радость
    Слезой тяжелой заточил!
    В печали сердца, без привета,
    Младые дни рассорены!
    Еще не зрев моей весны,
    Уж я стою в средине лета!
    Не дремлет время, миг летит,
    За часом час во след спешит
    И год за годом так промчится. -
    Былое в память возвратится,
    Но наслажденье не придет!
    С летами тихо отпадет
    За листом лист от жизни цвета, -
    И я угасну без рассвета!


    1 марта 1824, Дер. Сидорово, близ Пскова


    Музы

    Соскучив шумом суеты,
    В мои часы уединенья
    Зову обман я вдохновенья
    И заблуждение мечты.
    Не знаю, любят ли Камены
    Цевницу тихую мою,
    Но я - их искренно люблю
    И часто, думой увлеченный,
    Миролюбивый домосед,
    Мой призывая добрый Гений
    На пир отрадных песнопений,
    Живую радость их бесед
    Я чту всех выше наслаждений!
    И как могу их не любить?
    То было время - я не верил
    Их божеству, и, может быть,
    Никто б души не разуверил
    И не возжег бы в ней огня.
    Но, ах, забыть могу ли я
    Те годы, тяжкие гоненьем?
    Оне, единые оне
    Тогда, с их тайным утешеньем,
    Сходили добрые ко мне;
    Толпою легкою летали,
    Меня манили и пленяли
    И по мелькающим цветам
    И мысль, и сердце увлекали
    К недоступимым небесам!
    Тогда каратель Прометея
    И неподвижный, и живой,
    С крылом опущенным, с главой
    Полуподъятою, не смея
    Нарушить Тартара покой,
    При звуках сладостных Орфея,
    При взоре их, свирепый вран
    Моих не рвал живучих ран.
    С тех самых пор, благоговея,
    Усердным стал я их жрецом. -
    Так на святой помост чертога,
    Увидев чудо, в прах лицом
    Язычник пал пред олтарем
    Им вдруг уведанного Бога!


    18 февраля 1826 г. Псков


    Отрывок из письма к Ив. Ив. Пущину

    Давно неверная забыла
    Гвардейца милого любовь!
    Волнуясь новой страстью, кровь
    Мечты дней прежних изменила...
    Средь молчаливых спальни стен,
    Рукой супруга торопливой,
    Уже совлек с нее Гимен
    Покров невинности стыдливой.
    Она краснеет и молчит,
    Но бледность роз и томны очи, -
    Все тихо взору говорит
    О наслажденье тайном ночи.
    . . . . . . . . . . . . . . .
    Но ты ль, в столице красоты,
    Припомнишь прежние забавы?
    Оставя поле суеты,
    Трудясь для блага и для славы,
    Быть может с важностью судьи,
    Наперсник, жрец и друг Фемиды {1},
    Давно ты вымолвил "прости"
    Любимцу резвому Киприды?
    Или, отбросивши усы,
    Но так же пламенный душою,
    Ведешь волшебные часы,
    Но уж с волшебницей другою,
    И в нежной радости сердец
    Вам настоящее лишь мило, -
    А я твержу тут, как глупец,
    О том, что год назад уж было!
    
    
    1 Как раз в это время И. И. Пущин, по собственным словам, "сбросил конно-артиллерийский мундир и преобразился в судьи Уголовного Департамента Московского Надворного Суда" (Майков Л. Н. Пушкин. СПб., 1899. С. 76).


    Динабург, 28 июля 1824 г.


    Послание Вольтера к Бернарду

       В честь Музам и Эроту
    Вольтеру велено Бернарда известить,
       Что, юным грациям в угоду,
       Науку милую любить
    Искусство нравиться ждет ужинать в субботу.


    Псков, 25 марта 1824


    Романс

    Певец любви! Крепясь от слез,
    Ты ль молишь дружбы состраданья!
    Кто мрак и скорбь к тебе занес,
    Кто сердца обманул желанья?
    Давно ль еще в кругу друзей
    Ты беззаботную пел радость?
    Кто потушил огонь очей
    И жизни пламенную младость?
    Несчастный друг! В борьбе души
    Я тайне внял сердечной боли;
    Ты пел любовь, не знав любви,
    В свободе чувств искал неволи.
    Поклонник муз и красоты,
    Беспечно радости ты верил,
    Но опыт снял покров мечты
    И сердце в счастье разуверил.
    Узнав любовь, познал ты в ней
    Один обман очарований,
    Ничтожность клятв и ложь очей
    И яд пленительных лобзаний.
    И дружбою ль минувших дней
    Ты возвратишь часы крылаты?
    Увы, певец! Сердца друзей
    Не заменят любви утраты!


    16 сентября 1824 года, дорогою из Динабурга в Вели




    Всего стихотворений: 11



    Количество обращений к поэту: 5038





    Последние стихотворения


    Рейтинг@Mail.ru russian-poetry.ru@yandex.ru

    Русская поэзия