Александр Митрофанович Фёдоров (1868-1949)

Все стихотворения Александра Фёдорова на одной странице

- Оглавление -

              1

Ковыль цветет. Вся степь как бы седая.
Я еду вдаль... Куда ни посмотрю -
Везде простор без грани и без края,
И всё поет, цветет, благоухая,
Как гурию, приветствуя зарю.

Я опьянен. Иль вижу въяве диво?
Иль грезит степь былым передо мной?
Арабский конь промчался горделиво:
То Зюлькарнейн ведет полки спесиво, -
Но мирный скиф отхлынул пред войной.

Войска прошли. Опять игра тумана:
Чудь... Половцы... Биармии орда...
Как сонмы туч, как волны океана,
Колышутся обозы Тамерлана,
Звенят мечи, кровь льется как вода.

Кричат орлы. Зловещий ворон стонет...
Туман исчез, и даль опять светла.
Но кто там вновь? Иль ветер тучу гонит?
Иль снова степь кого-нибудь хоронит?
То Русь идет... Гудят колокола...

Очнулся я... Волшебств исчезла сила.
Передо мной беспечно степь цветет.
Немой курган, безвестная могила...
Лишь о минувшей вольности уныло
Башкир-ямщик тоскует и поет.

              2

  Какая даль! Какой простор!
  В степи, как в небе, тонет взор,
  И мысль летит за ним вослед,
  И ей нигде преграды нет.

  Кругом зеленый океан.
  На нем - волной застыл курган,
  И всюду, пеной бурных вод,
  Ковыль серебряный цветет.

  Порою, с ветром наравне,
  Башкир промчится на коне...
  Стада овец, обоза цепь,
  Аул... А там - всё та же степь,

  Всё та же ширь, всё та же даль,
  Всё тех же рек живая сталь...

  Здесь царство ясной тишины.
  Здесь ложе северной весны!

              3
           РАССВЕТ

    От сияния победной
    Алой утренней зари
    Грустно меркнет месяц бледный,
    Звезд тускнеют янтари.

    Ветерок летит, вздыхая,
    Перед близостью утра,
    И с зеленой степи, тая,
    Поднимается чадра.

    В красоте своей волшебной
    Развернулась степь кругом,
    Птичьих гимнов звон хвалебный
    Пал на грудь ее дождем,

    И, дивясь великолепью
    Каждой травки и цветка,
    Точно лебеди, над степью
    Серебристой встали цепью
    Кочевые облака.

              4
           ПОЛДЕНЬ

Зноен полдень. Степь не дышит.
   Влаги ждет земля.
Сонный ветер не колышет
   Пуха ковыля.

Неподвижно солнце встало
   В бледной синеве.
Кобылицы тупо, вяло
   Замерли в траве.

Смолкли птицы, прячась в гнездах,
   Всё молчит без грез.
Лишь звенит, струяся, воздух
   Тиканьем стрекоз;

Да кругами вольный кречет
   Правит свой полет
Там, где солнце стрелы мечет
   С голубых высот.

              5
            ВЕЧЕР

  Посмотри: с горы отлогой,
  Точно каменный обвал,
  Пыль крутя, в аул убогий
  Скот на отдых поскакал.

  Топот, рев, блеянье, крики,
  Треск пастушьего кнута -
  Всё слилося в хаос дикий,
  Всюду шум и суета.

  Скоро всё угомонится.
  Блекнет вечер. Молкнет гул.
  С звонким ржаньем кобылицы
  Пронеслись в родной аул:

  Наступает вечер мирный -
  Семьи к ужину сошлись;
  И, дымясь, струею жирной
  В ведра прядает кумыс.

              6
             НОЧЬ

Я вышел в степь. Одета тьмою,
Под звездоносною чалмою,
Спит, золотая, и не спит.
Всё слышит, видит и звенит

Ночным стозвучным дружным хором...
Над всем торжественным простором,
В густой траве, вблизи, вдали
Перепела, коростели

Перекликаются... Чуть дышит
Прохладой влажный ветерок
И травы сонные колышет...
Меланхоличен и далек,

Звенит бубенчик серебристый,
И в уреме густой, душистой,
В каком-то страстном забытьи,
Зовут к блаженству соловьи.

Всё какие-то сны наяву,
Всё какие-то светлые грезы.
В сердце нежная грусть и любовь,
А в глазах - непонятные слезы.

Как цветов полевых аромат,
Звуки тайные душу ласкают.
Точно бабочки, вьются, звенят
И, как вздохи влюбленные, тают.

С ними вдаль я куда-то лечу,
Но в слова заключить их не смею,
И с блаженной улыбкой молчу
И в немом обаянии млею.

Что со мною - и сам не пойму.
Льются звуки... Ласкаются грезы...
В сердце нежная грусть и любовь,
А в глазах - непонятные слезы.

Где ты, молодость, с бурями шумными,
С вдохновенными снами безумными,
С вешним трепетом жарких лучей,
С соловьями, с волшебными сказками,
С поцелуями, клятвами, ласками,
С целым морем огня и лучей!

То, что было тобою посеяно, -
Или вихрями жизни развеяно,
Или вырвано злою рукой,
Иль упало на почву бесплодную,
Иль загублено в зиму холодную,
Иль потоплено мутной рекой.

Ничего от тебя не осталося.
Над тобою судьба посмеялася.
А как пышно б расцвесть ты могла!
Да, на горе, вражда тебя встретила,
И ничья-то душа не ответила
На призыв твой средь мрака и зла!

Есть дни, когда ко мне ласкается печаль:
Я никуда не рвусь и ни о чем не грежу.
Мне жаль тогда себя, и молодости жаль,
И этой грустью я себя томлю и нежу.

Один я - и грущу о том, что одинок.
Но если б в этот миг сама любовь, украдкой,
Приветливо ко мне ступила на порог -
Я б пожалел о ней, об этой грусти сладкой.

Усни, мой мальчик, в неге сладкой...
   Спи, баюшки-баю...
Как над томительной загадкой,
   Я над тобой стою...

Что ждет тебя? Какую долю
   Тебе готовит рок?
Улыбки ль счастия и волю,
   Терновый ли венок?

Как часто в глубь души родную
   Твоих невинных глаз
Гляжу с любовью и тоскую
   О том, что мрак для нас.

И, как по звездам безмятежным
   Пытливый астролог,
Хочу прочесть по глазкам нежным
   Твою судьбу, сынок.

Но что б тебя вдали ни ждало
   И кем бы ни был ты,
Живи во имя идеала
   Добра и красоты.

Не забывай, что кровь народа -
   Твоя родная кровь,
Что с ним у вас одна свобода,
   И благо, и любовь.

Твой дед был раб... Он мне в наследство
   Оставил след цепей.
Мое безрадостное детство
   Угасло без лучей.

Заря твоей безвестной жизни
   Ясна, светла, как рай,
Что дал тебе я - ты отчизне
   Как долг святой отдай.

И будет мне легко в могиле,
   Коль заповедь мою
Исполнишь ты, покуда в силе...
   Спи, баюшки-баю.

             1

Костер погас. Чуть-чуть дымится
Полуостывшая зола.
На речку сонную ложится
Фатою тающею мгла.

Спит мой товарищ по охоте.
Беззвучен ночи плавный ход.
Лишь коростель скрипит в болоте
Да рыбка сонная всплеснет.

Порою выпь тоскливо охнет,
B cнова - ласковая тишь,
И над рекою не шелохнет
Ни лес, ни дремлющий камыш.

Всё спит. Но странное волненье
Мне сном забыться не дает.
А звезды сыплются с высот,
Как драгоценные каменья.

<1894>

             2

Заря! Восторженное пламя
Ее победного огня
По небу стелется, как знамя
Вновь наступающего дня.

Бегут на запад ночи тени.
А горы в пурпуре давно,
Как непорочные ступени:
По ним на трон из райской сени
Подняться солнышко должно.

<1894>

             3

Солнце, солнце взошло!
Над горою крутой
Засверкал, задрожал
Солнца луч золотой.

Пробежал по реке,
В темный лес заглянул,
И отвсюду пошел
Жизнерадостный гул.

"Солнце, солнце взошло!" -
Зашептали кусты,
И от счастья в лугах
Прослезились цветы;

Прослезились цветы,
И, проснувшись, земля
Гимн запела красе
Своего короля.

<1898>

Опять я вижу берег дикий,
Обрывы, скалы и пески,
Где чаек жалобные крики
Томят созвучьями тоски.

Передо мной пустыня - море,
Безбрежность, даль и небеса,
И в отуманенном просторе -
Как тени жизни - паруса.

И в шуме волн я слышу снова
Живой укор: глагол судьбы
О мимолетности земного,
О безнадежности борьбы.

Что радость, скорбь, любовь, измена?
Всё суета, и тлен, и прах -
Мгновенно тающая пена
На вечно плещущих волнах...

И я внимаю их призывам,
И слышу шепот их, грустя,
И в одиночестве счастливом
Позабываюсь, как дитя.

Багряным золотом на западе горя,
В поблекшей зелени огнем переливаясь,
Царицей вечера красуется заря...
Вокруг еще светло, но уж звезда, купаясь
В румяном зареве, затеплилась свечой...
Близка глухая ночь, забвенье и покой.

От поля сжатого, от скошенного луга
Пахнуло холодом. Недвижимый туман
Повис над озером. К теплу и ласке юга
Высоко журавлей пронесся караван.
На ветке близ меня раздался свист несмелый,
Вспорхнул зобатый дрозд, сорвался лист, шурша,
И замер старый лес, как замок опустелый,
И грустью странною наполнилась душа.

Весна моей любви! Весна моих мечтаний!
Из пепла серого былых очарований
Зачем так ярко вы блеснули в этот час,
Что слезы хлынули из глаз
И сердце горестно заныло от страданий.

   Душно... душно... Мне не спится,
   Ночь, как я, без сна томится,
И вздыхает, и считает маятника стук.
   Сердцу жутко от покоя.
   Бредит мысль... Открыл окно я...
Тишиною неземною всё полно вокруг.

   Сад не дрогнет, не шелохнет,
   Влаги ждет, без влаги сохнет...
Небо в тучах; и в пахучих чашечках цветов
   Ароматы притаились...
   Точно все без слов молились,
Чтоб живою пал росою дождь из облаков...

   И неясный звук раздался.
   То не с ветки ль лист сорвался?..
Взволновался, зашептался густолистый сад.
   Дождевые капли с неба,
   Как с колосьев зерна хлеба,
Осыпаясь, учащаясь, по листве стучат.

   И какой-то шорох внятный,
   Переливный, благодатный,
Стройно, важно и протяжно потянул в ветвях...
   Будто вел с землею споры
   И держал переговоры
О небесных, о чудесных тайнах и делах.

   И под гул дождя ночного
   Как-то весело и ново
Мне мечталось и дышалось в мраке у окна,
   И казалося, со мною
   Речью мягкою, родною
Говорила и сулила счастие весна.

   Чьи-то тени колыхались,
   Чьи-то очи загорались,
Вспоминались, улыбались милые черты...
   Дождь прошел... Душистый, свежий
   Смолкнул сад... Всё тише, реже
Трепетали и роняли капельки листы.

Я устаю. Мне с каждым днем труднее
Борьба и жизнь... Соблазн манит меня.
Во тьме ночной для сердца всё страшнее
Коварный свет болотного огня.

Я духом слаб, и нет кругом опоры.
Зло шепчет мне: "Свой факел погаси!"
Нет, нет! К тебе я обращаю взоры,
Поэзия! Спаси меня! Спаси!

Ты - вздох небес. Твой непорочный пламень
Неугасим! Ты им сердца живишь.
Ты в божество преображаешь камень,
Мгновенным снам бессмертие даришь.

Явись ко мне! От пошлости надменной
Мой шаткий дух к святыне вознеси!
Пусть он падет к стопам ее смиренный!..
Поэзия! Спаси меня! Спаси!

Спаси меня! Как мрачных дум Саула,
Коснись души могуществом крыла!
Ты в грудь мою святой огонь вдохнула,
Но силы мне для битвы не дала.

О, верю я, - хоть ум туманит горе, -
Есть правда здесь, есть бог на небеси.
Но человек - песчинка в бурном море...
Молюсь тебе с надеждою во взоре,
Поэзия! Спаси меня! Спаси!

Снег серебряный вьется и вьется и медленно падает
          На холодную землю... Мой взор,
     Мою душу волнует, волнует и радует
               Этот белый ковер.

Мне мила красота, как мечта непорочно-бесстрастная,
          Этих чистых снежинок немых.
     Дышат миром они, как молитва божественно ясная,
               Как возвышенный стих.

Высоко над землей разлучились они на мгновение,
          Чтобы снова сойтись на земле.
     Как торжественно тих и воздушен полет их, падение
               В очарованной мгле.

Точно плащ кружевной, развеваясь, сквозит и колышется
          И роняет свой девственный пух.
      Мне в движеньи его гармоничная музыка слышится,
               Ею грезит мой слух.

Это жертва небес, в них надежда земли на спасение,
          В них залог для грядущей весны,
     Благодатный покой, беспредельное счастье забвения,
               Вдохновенные сны.

Снег серебряный вьется и вьется и медленно падает
          На холодную землю... Мой взор,
     Мою душу волнует, волнует и радует
               Этот белый ковер.

Лунный свет, как голубой туман,
Всё вокруг прозрачностью окутал,
С мертвой правдой слил живой обман,
С правдой жизни грезы перепутал.

Не шелохнут листья в тишине,
Сад таким покоем очарован,
Что на белой глиняной стене,
На тени, как будто нарисован

Каждый листик... Слышно, как крылом
Воздух распахнет ночная птица.
Влагой рос и полевым теплом
Пахнет золотая медуница.

Звезды неба и огни земли
В эту ночь как будто с счастьем спорят...
Я всё жду, что тень мелькнет вдали
Или дверь в душистый мрак отворят...

Но забита дверь в заглохший сад,
Поросли сухой травой ступени,
И на них недвижимо лежат
Прошлого тоскующие тени.

В спокойной древности эпикуреец умный,
Готовясь умереть, чертог свой украшал
Цветами, пурпуром... Сам пышно возлежал
На ложе царственном в беспечности бездумной.
От яств затейливых ломилися столы,
Все редкие плоды тропического сада
Алели бархатом средь гроздий винограда,
И воздух полон был душистой, влажной мглы.

Так лето знойное, готовясь умереть,
Окрашивает свой чертог незащищенный
Такими красками, что взгляд на них смотреть
Невольно устает, восторгом утомленный.
Пышней и ярче всё на склоне летних дней:
Алее пурпур зорь на небе отдаленном,
Светлее трепет звезд, синее мрак ночей,
Прозрачней глубь волны на озере студеном.

Но смерть уже грозит. Жестокая рука
Сорвет с земли венец, налитый ароматом.
Уж чую холодок зловещий ветерка:
То вестник осени, бестрепетный, как фатум.
А по ночам блестят пророческим огнем
Созвездья яркие на небосклоне ночи:
Вон Лебедь, Водолей, Пегас, Персей, и в нем
Альголь обманчивый, как любящие очи;

Телец, где пурпуром горит Альдебаран,
Возничий царственный с Капеллой золотою
И пара Близнецов, сквозь палевый туман
Горящих бледною и дружною четою;
Надменный Сириус блестит в созвездья Пса,
И Ригель пурпурный в созвездьи Ориона
Восходит на небо, как полночи краса,
Как властный смерти жезл в руке центуриона.

Но холоден их блеск, и в нем провидит глаз
Мертвящий взгляд зимы, упорный и бесстрастный:
Так иней и роса сверкают, как алмаз,
По зорям осени безжизненной, но ясной.
Кой-где уж лист упал и яркий цвет поблек,
И, точно капли слез, забвенья и обиды,
С небес струится звезд блистающий поток:
То, искрясь, над землей летят Андромедиды.

Глухая ночь. Опять с страдальческой тоской,
Облокотясь в немом бессильи на перила,
Стою я одинок над сумрачной рекой,
В гранитных берегах почившей, как могила.
Нет звезд, и далеко до утренней зари.
Ненастно... В два ряда, рекой темнозеркальной,
Горят таинственно и скупо фонари,
Как ночью факелы процессии печальной.
И на душе темно и больно, что прошла
Вся жизнь забитою и для других незримой,
Средь гнета пошлости, падения и зла,
В гранитных берегах нужды невыносимой.
Да, больно, тяжело, что нечем вспомянуть
Мне молодость и жизнь, отцветшую так рано;
Что сердце замерло, истерзанная грудь
Охвачена тоской, как дымкою тумана;
Что я, как инвалид, стремлюся на покой
И тускло над душой горят воспоминанья,
Как погребальных свеч тоскливое мерцанье,
Как мрачных фонарей убогое сиянье
Над этой сумрачной, безмолвною рекой.

Всего стихотворений: 14