![]() |
||
|
Русские поэты •
Биографии •
Стихи по темам
Случайное стихотворение • Случайная цитата Рейтинг русских поэтов • Рейтинг стихотворений Переводы русских поэтов на другие языки |
|
Русская поэзия >> Андрей Павлович Колтоновский Андрей Павлович Колтоновский (1862-после 1934) Все стихотворения на одной странице Ай-Петри Море беснуется, стонет, Волны, как горы, вздымает, С ревом их гонит и с грохотом бьет о гранит, Гложет утес и шатает, Жадно обломки хоронит, Вновь набегает и диким проклятьем гремит… Черные тучи несутся, Дышат зловеще бедою, Ринуться в битву, как демонов сонмы, спешат… Птицы над бездной морскою В хищном предчувствии вьются… Заревом адским пылает багровый закат… Только испытанный в споре, Гор своих витязь могучий, Смотрит Ай-Петри спокойно и гордо с высот, — Знает: рассеются тучи, Стихнет бессильное море, И в ореоле победное солнце взойдет. <1901> В бурю …Несется корабль, а навстречу с волны на волну, Как мячик, суденышко утлое скачет… Кто, дерзкий, пойдет этой ночью ко дну? Над кем завтра чайка заплачет?.. Не горсть удальцов на простор из неволи бежит, Иль в край неизвестный за счастьем и славой; Не грозная шайка добычу следит, Готовясь к потехе кровавой… То — дети нужды, слуги жадной корысти людской, Богатство чужое везут из-за моря, За хлеб свой убогий — бесстрашной рукой С ревущей пучиною споря. Как призрак, их парус мелькнул и растаял во мгле… А море вослед им хохочет и стонет… Примчит ли их бешеный ветер к земле, Иль в бездне кипящей схоронит?.. 1901 В конторе Унынье и тоска… Накурено и душно… От пишущих машин, от щёт — немолчный стук… Писцы, средь толстых книг, хлопочут равнодушно, И в лицах их — ни дум, ни радости, ни мук. И так с утра — до вечера… И ныне, И завтра будет то ж… и дальше — без конца. И некогда вздохнуть… Как дерево в пустыне, Без влаги жизненной мертвеют их сердца. Нужда согнала их, чтоб под ярмо склониться, Работать, чтобы есть, и есть, чтоб только жить, И жить затем, чтоб также вновь трудиться, — Пока не оборвет судьба их жизней нить. И я средь них волов, покорных темной доле И ревностно, за корм, влачащих тяжкий плуг, — Томлюсь, как дикий конь, тоскующий о воле И рвущийся туда, где блещет степь и луг… 1900 В сумерках Обвеян печальною мглою, Гляжу я в потухшую даль. В тревожной тиши за стеною, Как женщина, плачет рояль… И чудится мне: эти звуки Рыдают о жизни моей… В них — сердцу знакомые муки И знойные бури страстей. В них — трепет убитых желаний И ропот загубленных сил, И скорбные вопли прощаний, И ужас родных мне могил… Что время смело беспощадно, — Встает в очарованном сне; И больно, и сладко-отрадно Вернуть невозвратное мне… Но, выплакав слезы, уж стонет Последним аккордом рояль… Душа моя что-то хоронит, Чего-то безумно ей жаль… <1900> * * * Годы бессильны стереть огневые мгновенья: Все между нами дрожит необрывная нить. Сердце искало — замены, обмана, забвенья… Сердце узнало, что нечем тебя заменить. Где ты теперь? Если море рукой своей зыбкой Стан твой ласкает, поет тебя в гимне прибой, Ветер целует иль солнце встречает улыбкой, — Знай: это я — в многоликом единый — с тобой. Если томишься ты чуждой душе суетою, Если ты маешься в трудной житейской борьбе И на минуту забудешься смутной мечтою, — Знай: это я вспоминаю, грустя, о тебе. Если, отвергнув бесстрастный обряд Гименея, Знойное тело отдав одинокому сну, В сладкой истоме проснешься ты, вся пламенея, — Знай: это я к тебе, в грезах целуя, прильну. Если, наскучив законною лаской ревнивца, Ржавые цепи сожжешь ты на грешном огне — Губы отдашь поцелуям иного счастливца, — Знай: не ему ты раскроешь объятья, а мне! «Вестник Европы» № 11, 1913 Гуси Покинув север наш унылый Для ясных вод полдневных стран, Летел, веселый, шумнокрылый, Гусей залётных караван… А средь увянувшего поля Паслась ручных гусей семья; И не томила их неволя, Не снились теплые края… И вдруг так чудно и знакомо Им с неба голос прозвучал, Откуда только грохот грома Сердца их робкие пугал. И что-то радостно и смутно Их отрешило от земли; Они с отвагою минутной Крылами воздух потрясли: Они узнали крик прощальный Свободных родичей своих — И вслед им шлют привет печальный, Напутствуя полет их дальный И глядя с завистью на них… «Мир Божий» № 3, 1898 Далёкой Под утесом волны ложе стлали, Песню дня устало допевая. Над закатом облака пылали, Как виденья сказочного края. Помнишь? Мы, плечо к плечу, следили, Как менялись тучек изваянья; Те же в них намеки мы ловили И роняли те же восклицанья. Длилась ложь ребяческой забавы, А слова взволнованно немели, И всплывали вздохи, как купавы, И сердца, как арфы, нежно пели… Вот заря все сказки досказала, — Сплыл, как дым, последний призрак зыбкий. «Больше нет!» — ты тихо прошептала Лишь одной, сбежавшей с уст, улыбкой… И упал заботливым покровом Знойный мрак. И ночь договорила То, чего не выдали мы словом… Как недавно — как давно все было! Север. Осень. Неутешной мглою Плачет вечер; плачет, сердцу вторя, Оттого что нет тебя со мною — Ни тебя, ни тучек-грез, ни моря. 1910 Зигзаг Чем дольше скука сети будней Плела в отшельничьей глуши И чем мутней и непробудней Был сон отравленной души, — Тем лучезарней расцветают Улыбки милых сердцу встреч, Щедрее взоры обещают, Хмельнее льется смех и речь… И нелюдимую запруду Смыв первой радостной волной, Душа сама дивится чуду, В нее пахнувшему весной. «Вестник Европы» № 4, 1914 Зима Немая степь лежит Под пеленою белой; Ручей оледенел; пустынный луг умолк… Лишь снежный вихрь шумит Над рощей помертвелой, Да ворон каркает, да воет жадный волк… Напрасно сквозь туман Пожаром зори пышут, И солнце яркое украдкой льёт лучи, И ветры южных стран Теплом сквозь холод дышут, — Земля-покойница не шевелит парчи… Спит тяжким сном она Под саваном могильным… Но возрожденья дух, тоскуя, в ней живет И ждет, когда весна Дыханием всесильным Рассеет колдовство — растопит снег и лёд. <1897> * * * Ищу тебя весь день, на всех путях людских; Ищу тебя и призываю Под шепот сумерек, под крик огней ночных… Ты где-то здесь…. Я верю — знаю! Но где же нить путей твоих? Зову тебя всю ночь, в удушье темноты; Зову тебя и заклинаю. Молюсь и чуда жду… И чую: близко ты… И слышу вздох, и обнимаю Могильный ужас пустоты. 1909 Каприз лета Пришла фантазия ненастью Размазать небо в серый купол. Зевнула даль холодной пастью, И дождь захныкал и захлюпал. Хожу… Сижу… Лежу… Тоскливо Гляжу в заплаканные стекла: Вдали — все сжалось сиротливо, Вблизи — нахохлилось, поблекло. Весь Божий мир насквозь простужен; Деревья ветками чихают. Буян-петух, — и тот сконфужен, И куры вежливо скучают. Стоят, повеся хвост и уши, Недоуменные коровы: Хандрят и их святые души, Хоть нервы все у них здоровы. А что же делать мне — с больными? Дремать весь день, как эта кошка? Но очи совами слепыми Уныло пялятся в окошко. А на дворе — все лужи, лужи… И в окна сырость заползает… И в теле сырость, как снаружи… И даже мозг мой раскисает. 1914 * * * Когда на нее я гляжу — На иней нескрытых седин, Когда я украдкой слежу Игру ее скорбных морщин И взор, убегающий вдаль, Где бродят ушедшие сны, — Мне хочется плакать, мне жаль Ее лучезарной весны. Пускай и не мне расцвела Улыбка ее красоты, Пускай и не мне отдала Она свои тайны-мечты, Пускай разделить с ней печаль Мне право и власть не даны, — Мне грустно, мне больно, мне жаль Ее невозвратной весны. «Вестник Европы» № 11, 1913 Лесная сказка Дуб и береза — рядом в лесу зеленели, — Дружно шептались, тайны храня от других. В зависти черной хмурились сосны и ели; В злобе осины сплетни пускали про них. Робко и редко Дуб к ней касался ветвями. Хоть ни покоя в страсти не знал он, ни сна. Вздрогнув, соседка Строго качала кудрями, — И от объятий все уклонялась она… Вдруг налетела буря, как смерти угроза, С громом и блеском в лес направляя свой путь Падали с треском ели кругом… И береза, Вскрикнув, упала — к другу на верную грудь. Дни пролетели; Он осушил ее слезы, Лаской любовной раны ее исцелил; Свадьбу им спели Радостным хором стрекозы И соловей им гимном союз освятил… И перестали хмуриться сосны и ели, И присмирели листья коварных осин. Слившись кудрями, дуб и береза шумели С юности вешней и до осенних седин. Если ж мятежный Вихрь налетал, и с испугу Дико метался трепетный лес и стонал, — Крепко и нежно К сердцу прижавши подругу, Дуб против бури гневно ветвями махал… Снегом покрыты, словно парчою нарядной, Спали деревья… И, как разбойник и вор, Хищно подкрался к ним человек беспощадный, В тело березы звонко вонзил он топор. С криком жестоким Вырвал он жадной рукою Труп из объятий, весь изрубил и увез… И одиноким Дуб пробудился весною, И оросилась грудь его каплями слез… 1900 Мечта Когда, при волшебном дыханьи Весны, просыпаются реки И блещут лазурные своды, И звуков природа полна, — Мне грезится в смутном мечтаньи Иная, для всех и навеки, Весна незакатной свободы, Немеркнущей жизни весна… Как шумные волны людского, Доныне бессильного моря Под знойным лучом возрожденья Свой лед вековой разобьют; И льдины-обломки былого Насилья и рабства, и горя В седую пучину забвенья В кипящих струях уплывут… И сгибнет позорно всевластье Неправды и злобы коварной; И правда из тьмы подземелья, Из плена любовь приведет; И новое, светлое счастье Наденет венец лучезарный И с громкою песней веселья Цветами их путь уберет… 1900 Мёртвый час Ночь сомкнулась, как могила, Над уснувшим селом, Смяла шорохи и смыла Очертанья кругом. Небо тучами объято; Глухо дремлет восток; А прощальный луч заката Невозвратно далек!.. Мнится, будто опустило Время крылья свои, Будто в ужасе застыло Сердце дряхлой земли, Будто солнце где-то тмится В вечной мгле без следа, И уж день не повторится Никогда, никогда!.. Как гигантской паутиной Сжата грудь, чуть дыша… Перед близкой ли кончиной Так тоскует душа? Иль в грядущем созерцает, Как на тризне веков Дикий хаос поглощает Прах отживших миров?.. «Мир Божий» № 12, 1900 * * * Над землей безмолвной Жаркий день пылает, Дышет пылью знойной, Влагу выпивает, Степь песком заносит, Жжет убор полей… А земля, омыта Полночи росою, Ласково повита Дымкой голубою, Вновь у неба просит Солнечных лучей. Время надо мною Знойным вихрем мчится, Стелет путь нуждою, Над мечтой глумится, Отравляет волю, Пьет из сердца кровь… А душа, как прежде, В трепете желаний, Предана надежде, Ждет очарований, Кличет-ищет долю И поет любовь. «Новое Слово» № 9, 1896 Незнакомка Рыдал певучий вальс; по зале в упоеньи Кружились вихри пар; гудела речь гостей… А я бродил, как тень, в мучительном томленьи О том, чего уж нет, о юности моей… И в стороне от дев, чуждаясь бури бальной, Сидела там одна, как будто в полусне. Лишь взор ее мерцал загадочно-печально И встретился с моим, и потонул во мне. И сердце вспыхнуло и робко к ней просилось… Казалось: слово лишь, — и мы навек друзья. Но перед словом тем душа моя смутилась, Как перед подвигом, — и удалился я. Что с ней? Жива ль? Бог весть… Но грустной и прекрасной Все снится мне она. Склонясь ко мне на грудь, Она прощается, и нежный голос страстно Сквозь слезы шепчет мне: «Люби и не забудь!..» «Мир Божий» № 10, 1900 Одуванчик и роза Одуванчик желтолицый, Гость бездомный издалёка, У дворца среди столицы Приютился одиноко. И томился он от зною, Увядал от едкой пыли; И его живой росою Зори щедро не поили… А высоко на балконе, Недоступна для пылинок, Между пальм, в живой короне Из сверкающих росинок, И привольно, и покойно Роза в неге расцветала И дыханьем воздух знойный Наполняла, опьяняла… Одуванчик желтолицый Стал молить ее с тоскою: «О, красавица-царица! Ты обласкана судьбою… Рос и я в тени на воле, Но, унесен бурей с луга, Изнываю в тяжкой доле Без защитника и друга. Окропи мне влагой очи! Дай на миг хоть освежиться! За тебя и дни, и ночи Буду небу я молиться…» Не услышан стон плебея С высоты аристократкой: Не дождался он, старея, От нее росинки сладкой… И засох он; помертвелым Смутным взором огляделся — И по ветру пухом белым Весь уныло разлетелся… Но весна дыханьем чудным Пронеслася над столицей, — И в потомстве многолюдном Возродился желтолицый: Средь камней, в ковре газона, В скверах — рать их зажелтела; А красавица с балкона — В грязном мусоре истлела… «Русское богатство» № 12, 1900 Осеннее Жались ели от осенней стужи. Стекленели на полянах лужи. Парк безвольно сыпал листья роем, И, хватая, гнал их ветер с воем. Гнал он листья — выгнал все живое… Только зябли на скамейке двое: Он, бесстрастный, с нею, скорбной, рядом — Как чужие, врозь лицом и взглядом. Обнажились темных слов намеки… Были слезы и мольбы-упреки… Залил сердце липкий мрак могилы… Убежала б! Только встать нет силы. Плыли мысли — как чужие тени… Больно локти уперла в колени И, в ладонях воск лица сжимая, Вся застыла, уж без слез, немая… Шел мечтатель одинокий мимо — Заглянул ей, как сестре любимой, В очи-чаши с голубой эмалью, Налитые до краев печалью. И сверкнули в них на дне зарницы, И упали, задрожав, ресницы… Встрепенулась… Как больная, встала… И, поникши, побрела устало. Губы вражьи зазмеились гнусно. Взоры дружьи провожали грустно. Ветер с плачем хоронил былое И шептал ей что-то злое-злое… 1914 Первый снег Люблю я первый снег, — когда в морозный день На небо набежит серебряная тень, И, словно сдутые, посыплются снежинки. Сначала редкие дрожащие пылинки Мелькают призрачно, чуть видные глазам; Потом — пушинка, две… еще… то здесь, то там… Все чаще, все крупней… И вот их рой сгустился, Живей завихрился, смелее закружился… И в платье, и в лицо впиваются они. И вниз, и вверх летят, и гинут в стороне. Не видно ничего за сеткою волнистой, А на земле лежит уже ковер пушистый… Как весело глядеть! Как дышется легко! И в прошлое мечта уносит далеко… И хочется бродить, и бегать, и смеяться, Иль вихрем по полю на резвой тройке мчаться… 1900 Признание Доныне мы с тобою были Чужие сердцем и умом — Мы не одним богам служили И розно шли своим путем… Но я узнал твою утрату И безнадежную печаль, — И мне, как любящему брату, Тебя до боли стало жаль! Я не принес тебе участья… Что в вечном горе — светлый час? Я не вернул бы этим счастья И от несчастья бы не спас… Но взор твой, полный скорби жгучей, Огнем мне в душу проникал, И лаской горестных созвучий Тебе я втайне отвечал. И эти отзвуки живые Уж не умрут во мне, поверь… Как прежде, в жизни — мы чужие. Душой — родные мы теперь… <1900> Прощанье Последний поцелуй, последнее объятье Под кровом темноты… А завтра — взгляд один, одно рукопожатье, — И вдаль уедешь ты. И я не пророню ни нежного названья, Ни жалоб, ни мольбы; Не выдам трепета безумного желанья И тайных мук борьбы. И ты не скажешь мне, что так расстаться больно, — Быть может, до седин… На бледность щек твоих и грусть, и вздох невольный Пойму лишь я один… Прости… Я замолчу… Упьюсь волшебной сказкой: Что ты — моя… моя! О, затумань мне ум твоей прощальной лаской, — Пусть в ней забудусь я. О, выпей всю любовь, все силы без изъятья И сердце зачаруй, — И пусть сожгут его последние объятья, Последний поцелуй!.. 1900 Скиталец Я не беглец и не изгнанник, Я светлой воли паладин: Брожу весь век, беспечный странник, Всегда с людьми — всегда один. Как ложе долгого недуга Иль свод тюрьмы, меня гнетут И скука мирного досуга, И дня размеренного труд. И я иду. Куда? Не знаю… Туда, где брезжит новый свет. Несу неведомому краю Еще несказанный привет. Я на чужбине — как в отчизне. Везде найдутся братья мне, Везде я — капля в море жизни, В ее сверкающей волне. Везде мне солнце путь осветит, И знанья луч блеснет уму, И сердце женское ответит Улыбкой сердцу моему. И не спрошу я, угасая: Где кончу праздник бытия? И телу все равно: чужая Земля схоронит, иль своя. Так вечно в мире я, скиталец, Черчу спираль, за кругом круг, Среди бездушных — постоялец, Среди сердечных — гость и друг. Послушный баловень природы, Ее слуга и господин, Уж перестал считать я годы, А все — далёко до седин! 1910 Сон Ты вновь мне снилась — во тьме безбрежной Взошла звездою. Была ты грустной — была ты нежной — Была родною. Мы все сказали — мы все забыли… Преграда пала. И ты воскресла для новой были — Моею стала… Ах, знаю: сон мой не ты дала мне… Но верю чуду, Что станут розы цвести на камне, И ждать их буду. Залогом счастья в душе мятежной Мой сон лелею: Ко мне придешь ты и будешь нежной — Родной — моею. 1910 Сосна В расселине черной, В граните отвесной скалы, — Где ветер лишь горный Шумит, да гнездятся орлы, — Высоко-высоко Под сенью зубчатых вершин Растет одиноко И гордо сосна-исполин. Как знамя свободы, Она на просторе стоит; И вихрь непогоды, И зной ее ветви щадит. И гром ей клянется, Под дикую музыку гор, Что к ней не коснется Губительной сталью топор… <1898> Тайны ночи Ах, эти звездные ночи!.. Безмолвные, знойные ночи!.. Чуткие тени приникли к уснувшей земле, Вьются в лучах позабытые грезы; Дымкою тают пролитые слезы; Сны бесприютные бродят бесшумно во мгле… Чует их вещее сердце, и в сумраке ищут их очи… Ах, эти ясные звезды!.. Ревнивые тайны от века… Смутные вести из темной, немой глубины… Что они? Жизней предвечных могилы? Иль колыбель созидающей силы? Или о прошлом — вселенной лазурные сны?.. Звезды мерцают загадкой на жадный вопрос человека… 1900 * * * Тают жертвенно извивы Бледной тучки в синем зное. В материнском лоне нивы Зреет таинство земное. Чуть колышет, обнимая, Ветер стебли золотые. Смутно ловит ширь немая Благовестия святые. То звенят блаженно дали, И плывет над томной нивой Вздох обласканной печали, Шепот радости стыдливой… Но смолкают волхвованья… Полный колос, нежась, дремлет… И отрада упованья Поле жаркое объемлет. И любовно дышит зноем Сине-пламенное небо Над молитвенным покоем Дозревающего хлеба. «Вестник Европы» № 11, 1913 * * * Уж осень выплакала слезы… Молчат угрюмо небеса, И с жестких кос седой березы Не каплет мертвая роса. Ко сну отходит день уставший. Поблеклый парк уныл и пуст. Прорвав парчу листвы опавшей, Дрожит нагой, озябший куст. И, одинокое, пустое, Средь веток жалостно застряв, Чернеет гнездышко, витое Из моха, волоса и трав… А та, что строила — Бог знает, В какой далекой стороне: Грустит и смутно вспоминает О милой северной весне… <1913> Успокоение Когда на землю сходит ночь, На ложе счастье — сны роняя, Когда душа моя больная Бессильна скорби превозмочь, — Я покидаю город сонный, На берег сумрачный иду И в тишине завороженной Беседу с звездами веду. Я улетаю в бездны мира, Где с тьмою вечность говорит, Где неусыпный вихрь эфира Светила новые творит… Тогда немеют в сердце муки, И гаснут знойные мечты; И мне невнятны, странны звуки Земных страстей и суеты. И мелки кажутся страданья, И жалки люди с их борьбой — Пред дивной тайной мирозданья, Пред вечной жизнью мировой… 1900 Цветы Жжет мороз, бушует вьюга Средь вечерней темноты… А в окне, питомцы юга, Улыбаются цветы. И прохожему невольно Как бы снится чудный край; Хоть мороз кусает больно, Он мечтою своевольной Воскрешает светлый май… В нашей жизни — мрак и холод… Розам счастья — не цвести… Если ты душою молод, То в душе их приюти! Сохрани с заботой нежной Их в тепличной тишине, — Чтоб дрожащих в стуже снежной Согревать мечтой мятежной О чарующей весне… «Вестник Европы» № 2, 1897 Всего стихотворений: 30 Количество обращений к поэту: 5495 |
||
|
russian-poetry.ru@yandex.ru | |
Русская поэзия |