Андрей Владимирович Звенигородский (1878-1961)

• Биография Андрея Звенигородского

Все стихотворения Андрея Звенигородского на одной странице

- Оглавление -

Во мне проснулись красные пожары.
Люблю я гул и взрыв подземных сил;
В них все постигну бешеные чары.
Пришел я опрокинуть власть могил.
Всего коснусь, могучий и безумный,
С сердец людских низвергну тяжкий сон;
Проснутся все, и оргиями шумный,
Ликующий охватит нас циклон.
С горящими, как Африка, губами
Мэнады обнажат святое дно,
И пьяное, пурпурными волнами,
Запляшет в нас стихийное вино.
Воскреснем все от жгучих исступлений, –
Низвергнув старый, в новый вступим мир.
Уж близок час всемирных воскресений.
Зову я всех на предстоящий пир.

Помнишь звёздный небосвод?
Нас весна ласкала.
Мы стояли у ворот.
Ты роняла сладкий мёд,
Как пчела, дрожала.

Ты ждала. Я вдруг приник.
Ты раскрыла жало.
Где-то пели. Пел родник.
Я спешил уйти в тайник,
Всех вещей начало.

Ах, в сердце выцветшем, как в погребе, темно.
Как плесень лампами по сердцу разметалась!
И от любви одна канва осталась,
На пяльцах почерневшая давно.

Чем озарялась жизнь, навеки пламя то
Из сердца вырвалось... и в нём одни тенёта.
Как хлопают на кладбище ворота,
И затворить не хочет их никто.

В ризе снежной старый лес
      Дремлет.
Сердце музыке небес
      Внемлет.

Тройка в лунной тишине
      Скачет.
Где-то филин на сосне
      Плачет.

Заяц спрятался под ель,
      Слышит,
Как вокруг него метель
      Дышит.

Колокольчики вдали
      Тают.
Чу! Кого-то псы нашли –
      Лают.

Ворох душистого сена
Бурой дала ты корове.
В складках сенная осталась
Пыль у тебя на панёве.

Сильными пальцами вымя
Долго тянула ты. Тучно
Нитями белые струи
В дойницу падали звучно.

Вдруг ты свой стан разогнула.
Пенилась влага. Кнутами
Хлопали. Солнце всходило.
Счастье кружилось над нами.

Душа ушиблена. Мозг ноет.
Озябла озимь. В теле дрожь.
Костлявая волчица ноет,
Под мокрый корень жмётся ёж.

Ночь быстро опускает трапы.
Дождь властвует. Злой ветер лих.
А сердце давят чьи-то лапы,
И вырваться нет сил от них.

Серенький домик, море крапивы,
Мальвы растут под окном;
В стеклах зеленых лучей переливы
Так и блестят серебром.
Дышит все древностью в этих покоях;
Мебель, портреты, камин;
Стены в каких-то туманных обоях,
Сети в углах паутин.
Прудик покрылся густою осокой,
В липах гнездятся сычи;
Из-под беседки над кручей глубокой
Сыплются вниз кирпичи.
По двору старый шагает служитель;
Ворон прокаркал и сел;
В мирно цветущую прежде обитель
Дух разрушенья слетел.

Здесь под мрамором лежат
       Милой кости.
К ним спешу, былым объят,
       Робко в гости.

На плиту упал. Стучу.
       Встань, подруга!
Не затеплишь ли свечу
       Встретить друга?

Знаю девушку где-то,
Но не знаю, где.
Плачет. Смотрит всё лето
На тени в воде.

Тени любит всё лето,
Тени в чёрной воде.
– «Знаю, близко он где-то,
Но не знаю, где».

Лето, красное лето,
Я – как тень на воде!
Вижу девушку где-то,
Но не знаю, где.

Меня убили. Закопали в ров.
Вокруг пустынно. Пробегают волны.
В народе обо мне умолкли толки.
И прах мой съеден сонмом червяков.

Меня одело в сладостный покров
Небытие. О крест мой чешут тёлки
В июньский зной искусанные холки,
И много крот кругом нарыл ходов.

На холмик мой крестьянин бросил зёрна.
Растёт трава. Свободно и покорно
Я за земной блаженствую чертой.

Мне всё легко, что трудно было прежде.
Как в праздничной душа моя одежде
Нездешней вся сияет красотой.

Как одинокую ладью
Ласкает Волга,
Ласкаешь душу ты мою
Блаженно, долго.

В твоей нездешней глубине
Горят алмазы
Из жемчугов ты нижешь мне
Свои рассказы.

И я не знаю: явь иль сон
Передо мною.
Но весь плыву душой, как звон,
Вслед за тобою.

Как одинокую ладью
Ласкает Волга,
Ласкаешь душу ты мою
Блаженно, долго.

Как сказочными кружевами,
Весь сентябрь заворожён,
Играет медными листами
Над домом исполинский клён.

А сад серебряными снами
На огненных звенит крылах.
И клумбы в золотых листах
Последними зовут цветами.

1

Тяжелой глыбой чугуна
Раздроблен цеховой.
Рыдает в бешенстве жена,
В ней плещет страсть волной.

В кровавой луже синий труп
С улыбкой спелых слив
Ударил в прелесть женских губ,
Как буйных волн прилив.

Дрожит она; все тело жечь
Ей начинает страсть.
Пылает доменная печь,
Огня зияет пасть.
 
2

О, час мучительно великий!
Я, синий труп, лежу в гробу.
Ты к моему припала лбу.
В губах твоих безудерж дикий.

Вокруг толпа. В дыму кадильном
Тревожно смотрит: ты и я —
Два неразлучных бытия —
Пытаем смерть огнем всесильным.

Безумье плещет. Но избыток
Кричащих смертоносных сил,
Как злой палач, тебя добил
На дыбе беспощадных пыток.

Ты замерла. Я снова дальний,
Ушедший за черту земли.
Вот гроб мой в церковь понесли,
Хорал рыдает погребальный.

3

В слова не верь. Не надо слов.
Пусть все слова умрут навеки!
Пусть чувства свергнут гнёт оков,
Как пробудившиеся реки.

Пусть задрожит земля и вновь
Раскроет огненные пасти
И нашу бледную любовь
Стихийные поглотят страсти.

И будем мы с тобой в огне
Безумно-пламенных видений
Лежать на раскалённом дне,
Свободные от всех мучений.

В слова не верь. Не надо слов.
Пусть все слова умрут навеки!
Пусть чувства свергнут гнёт оков,
Как пробудившиеся реки.

Ломаю в парке белую сирень,
И, пьяный ароматом несказанным,
Спешу к тебе по комнатам туманным,
И весь боюсь, что нас застанет день.

Ах, наша страсть – безумная ступень,
Зовущая к восторгам неустанным.
Спешу к тебе по комнатам туманным,
И весь боюсь, что нас застанет день

                        Какие-то китайцы
                        Какая-то любовь.

..........................................
..........................................
..........................................
..........................................

А на дворе шарманка,
И прыгают клесты,
И вскрыта вся изнанка
Несбывшейся мечты.

Табачный дым, и спички,
И зайчики, и моль,
И девочка*), и птичка,
И злая в сердце боль.

На глухие повороты
Мгла февральская легла.
На санях проехал кто-то,
Волк промчался, как стрела.

Чуть мигает в перелесках
Тусклый на кордоне свет.
Снежным саваном согрет
Ельник в ледяных подвесках.

                       Девушку, которую любишь и жаждешь,
                       можно видеть только во сне, а не в жизни.

На золотом песке аллеи
Целую стан твой при луне,
Ты, нежная, как цвет лилеи,
В блаженном замерла огне.

Волшебных кос твои узлы
Рассыпались вокруг, как змеи.
Твой облик сказочнее феи!
Ты дымка предрассветной мглы.

Над пожелтевшими аллеями
В дождливом небе бури крик.
Ложатся бешеными змеями
Потоки листьев на цветник.
Но смело астры с георгинами,
Подобно сказочным камням,
Горят опалами, рубинами
Наперекор суровым дням.

Ни дня, ни ночи – не было границ
Для двух в одну вдруг слившихся зарниц.

Восторг растущий окрылял и бил
Стихийной властью судорожных сил.

И в мире целом не было огня,
Сильней сжигавшего тебя... меня.

От страшной отскочил доски.
Закрыли гроб. Заколотили.
На колокольне зазвонили.
И кровь рвала мои виски.

Когда очнулся я, вдали
Играли дети. Тёс пилили.
Из церкви люди выходили,
И пар струился от земли.

Страсти мне – не утешенье.
Я в любви, как пума, смел;
Я – звериное хотенье
       Женских тел.

Что не жгуче – ненавижу.
Жгу людских страстей тюрьму!
Чуть тебя в лесу увижу –
       Всю возьму.

С больного сердца пелена
Спадает в чёрный холод ночи.
Как золотые волны сна,
Мои ты осенила очи.

Пусть сердце пламенно дотла
Сгорит, рукой нездешней сжато,
Два изломавшихся когда-то
В моей душе растут крыла.

Сны развернулись. Ты, нежная, здесь.
Вся ко мне просишься. Жду тебя весь.
Всё отошло, что держало нас врозь.
Счастье, как дикий бурьян, разрослось.

В зарослях буйных ползучего мха
Всё перепуталось: хмель и ольха.
Роща за рощей, и нет им конца.
В россыпях золота наши сердца.

Солнце в могилу глядит,
На три аршина изъятую;
Гроб на полотнах стучит,
В нишу спускается сжатую.

Где-то далёко в полях
Ворон уносит разбитое
Сердце в железных когтях
В царство, туманами скрытое.

Будь то сестра мне иль брат –
Дни мои смертью раздавлены.
Комья сырые стучат.
Вечные ночи поставлены.

Спутались в узел аллеи...
Кто вы, откуда, зачем,
Черные, скользкие, всем
Гибель несущие змеи?
О, кто безумствует тут?
Чей это вопль над подвалом
Страсти, разбившейся валом
Невозвратимых минут?
Пусть в роковом колесе
Нас изуродуют муки!
Тянутся к прошлому все –
Мысли и губы, и руки.

Вчера я посетил наш старый дом;
Он зеленью густой зарос кругом.

Большие окна сумрачно глядели;
Порой врывался ветер с шумом в щели

И паутину мерно колыхал.
Я в зал вошел. По-прежнему рояль

Стоял с разбитою клавиатурой;
Над ним в углу, с физиономьей хмурой,

Скосившись, прадеда висел портрет,
В японской вазе розанов букет

Сплошным накрыли слоем черной пыли.
В чехлах линялых люстры, кресла были.

Раскинули тенета пауки;
Скреблася мышь. Нависли потолки.

Я обежал весь дом. Волной безбрежной
Неслись воспоминанья в безмятежной

И монотонно-мертвой тишине
О промелькнувшей в вечность старине.

И этот дом казался мне отныне
Заброшенной, покинутой святыней.

Твоя душа, как птенчики,
Чуть на крылах.
Бубенчики, бубенчики
В твоих ушах.

В пушинках одуванчики
Нежней любви.
Тушканчики, тушканчики
В твоей крови.

Ты трепетная дурочка,
Весенний ключ.
Снегурочка, Снегурочка,
Мой светлый луч!

От гнилых болот могилен
       Воздух рощи.
Встрепенулся старый филин,
       Полон мощи.

Погнался вслед за летучей
       Бойкой мышью
И, схватив её над кручей,
       Мчится тишью.

Он упиться в роще тёмной
       Жаждет кровью.
Так к тебе горю нескромной
       Я любовью.

Церкви крест, усадьбы крыша,
Старый барский сад;
Блеск лазури, пруд глубокий,
Изб крестьянских ряд.
Звон стрекоз, шмелей жужжанье,
Запах конопли,
Золотые волны хлеба,
Сонный лес вдали.
Безмятежность и забвенье
Так и льются в грудь.
Так и тянет на свободе
Сладким сном уснуть.

Чу! Звонко хлопают кнутами пастухи.
Предутренний туман. Горланят петухи.

Коровы по хлевам повсюду заревели.
А сладкий сон ещё нежнее льнёт к постели.

И веки, чувствуешь, как трудно разомкнуть.
Но ты легко встаёшь, как будто бы ничуть

Тебя не нежил сон, ни сладкая истома,
И быстро босиком скрываешься из дома.

Вот выпускаешь ты корову из ворот,
Зеваешь, тянешься, и сон тебя берёт.

И засыпаешь вновь в одно мгновенье ока.
И веет от тебя всей дикостью Востока.

Я люблю бурьяны,
Жгучую крапиву;
Светлые поляны,
Золотую ниву.
Я люблю хоромы,
Сказочные гроты;
Золотой соломы
Свежие ометы.
Я люблю побеги
Дикой повилики;
Тихие ночлеги,
Птиц полночных крики.
Я люблю просторы;
Поздних свеч нагары;
Женственные взоры;
Женственные чары.

Ясна вся невозможность поворота.
Зловеще петли ржавые скрипят,
И распахнули пасть столетние ворота.
Ямщик ударил. Бубенцы звенят.

Твоей любви рыдает в сердце нота.
И мёртвый я... твой мёртвый вижу взгляд.
Ясна вся невозможность поворота.
И старый дом, и старый плачет сад.

Всего стихотворений: 32