Вера Николаевна Фигнер (1852-1942)

• Биография Веры Фигнер
• Стихотворения Веры Фигнер по темам

Все стихотворения Веры Фигнер на одной странице

- Оглавление -

Когда-то он добрым соседом мне был,
Капризы мои терпеливо сносил...
В тяжелые дни, когда сильно грустила,
Сочувствие в нем я к себе находила.
В бессонные ночи тяжелой тоской
Сжималося бедное сердце порой, -
Тогда в поздний час ему в стену стучала,
И звук безыскусственной речи простой
Меня успокаивал... боль утихала...
Так вот почему с благодарной душой
     О грешнике я вспоминаю,
Так вот почему я свой дар небольшой
     Под праздник ему посылаю.

В казарме этой, всем постылой,
Есть милый уголок один,
Где узник скучный и унылый
Припомнить может рай долин,
Благоухающее поле,
Деревню, сад и свою мать,
Когда в счастливой детской доле
Он помогал цветы ей рвать...
Всё вспомнит он, и с восхищеньем,
Понятным только здесь, в тюрьме,
Сорвет цветок... и с утешеньем
Вернется в камеру к себе.

Расскажи мне, мой милый, мой любящий друг,
   Почему, когда солнце сияет
   И тепло, и светло всё вокруг,
   Чувство грусти мне сердце сжимает?
Почему этот чистый лазоревый свод,
   Что лелеет глаза синевою,
   Лучезарной красою гнетет,
   Вызывает страданье глухое?
Почему под живительным вешним лучом
   В отупении, в позе усталой
   Я склоняюсь печальным лицом
   Без движенья, в апатии вялой?
Почему поскорее уйти я спешу
   От весны, от лазури небесной
   И как будто бы легче дышу
   Я в тюрьме моей, душной и тесной?

День-деньской за работой сидишь
Одиноко, в тоске безысходной,
За иглою тревожно следишь
Взором, полным досады бесплодной.
Здесь работа - пустая игра,
Развлеченье от давящей скуки;
Равнодушно берется игла,
Бесполезно работают руки.
И найдет же порой день такой,
Засосет тебя словно трясина,
Потеряешь всю власть над собой,
Опротивеет жизни рутина.
И досада в душе закипит...
Всё наскучило, всё надоело!
Глаз недоброю искрой горит,
Ни на что бы кругом не глядела.
И хотелось бы всё разнести,
Все уставы сломать, все преграды
И в безумном порыве найти
Хоть минуточку жгучей отрады!

Конечно, ты с искренней верой писал,
   Но всё ж увлекался мечтами,
Когда нам бессмертье вдали обещал
   И щедро дарил похвалами.
Пускай за свободу на гибель мы шли...
   История нас не помянет!
Все жертвы возможные мы принесли,
   Народ величать нас не станет!
Поверь: мы в печальное время живем
   И жизнь столь же темной оставим...
В неволе, в глуши здесь в могилу сойдем
   И смертью себя не прославим.
Да мало ль на свете бывало людей,
   Что страстно к свободе стремились,
Числа нет для жертв, что принесены ей,
   А многие ль славы добились?
Не будем же гордых иллюзий питать!
   О славе мечтать позабудем!
В исполненном долге отраду искать
   В своем заточении будем!

Когда в неволе мы порою
Бросаем взгляд вокруг и вдаль
И тяготеют над душою
Лишь полусумрак и печаль -

Наш стих те чувства отражает,
Что нас волнуют в горький час,
И грудь он нашу облегчает,
Как брызги слез из скорбных глаз...

Когда в неудачах смолкает борьба
И жизнь тяготит среди травли жестокой,
На помощь, как друг, к нам приходит судьба,
В тюрьме предлагая приют одинокий.
С умом утомленным, с душою больной
     В живую могилу мы сходим
И полный поэзии мир и покой
     В стенах молчаливых находим...
И жгучее чувство в груди день за днем
     Под каменным сводом стихает,
Как солнца палящего луч за лучом
     В вечерней заре потухает.
И чудится: ночь разлилась над землей
     И веет в лицо нам прохладой,
И, зноем измучены, воздух сырой
     Вдыхаем мы с тайной отрадой.
И пусть нам придется в тюрьме пережить
     Ряд новых тяжелых страданий,
Для сердца людского род мук изменить -
     Порой есть предел всех мечтаний!

Когда мы летнею порою
В лесную чащу забредем
И под густой ее листвою
Прохладу тихую найдем...

И смолкнет где-то в отдаленьи
Весь шум и гам толпы людской
И слышим мы лишь птичек пенье
Да шелест листьев над собой, -

Наш ум невольно отражает
Глухую леса тишину,
И всё нам в душу навевает
Мечтанья смутную волну...

Так и в тюрьме уединенной,
Вдали от жизненных забот,
Ум, тишиною окруженный,
Нас в мир таинственный влечет...

И в дни глубокого молчанья,
Когда живешь лишь сам с собой,
В душе царят одни мечтанья
Да леса темного покой.

Когда нахлынувшие воды
В ковчеге Ноя заключили
И дорогой для всех свободы
На долгий срок его лишили,
И, в заключении вздыхая,
0 травах и цветах мечтая,
Смотрел он вдаль на Арарат,
И принесла с крутой вершины
Ему голубка ветвь маслины, -
Едва ли был он больше рад,
Чем я, когда мне голубь странный
Принес левкой благоуханный,
Чтоб показать, что не покрыта
Песком сыпучим вся земля
И что в ковчеге не забыта
Друзьями милыми здесь я.

Когда свою мысль облекаешь
Ты в стройную форму стихов
И сложное чувство влагаешь
В пределы размеренных строф, -
Казалось тебе, что сначала
Как будто всю мысль ты излил
И формой законченной стало
Всё то, что в душе ты носил.
Но раз и другой прочитаешь,
И в сердце сомненье войдет,
Пробелов ты ряд открываешь,
В душе недовольство растет.
Штрихи, что казались правдивы,
Невнятно уму говорят,
Оттенки и чувств переливы
Как дальнее эхо звучат.
И всё, что ты в мыслях лелеял,
Что вырастил в сердце, любя,
Холодный анализ развеял,
И стих твой коробит тебя!..
И стыдно тебе и неловко:
Не лучше ли всё изорвать?
И глянул на друга ты робко -
Какого суда тебе ждать?

Милый узник, спи спокойно,
     Баюшки-баю!
Если ж сердце беспокойно,
     Хочешь - песнь спою?
Ты боролся за свободу
     И гнезда не вил;
Счастья ты желал народу,
     Для себя не жил.
Знал ты в жизни узы братства,
     Но семьи - не знал!
Ни почета, ни богатства
     В жизни не искал.
Если жизни не отняли -
     Ты ли виноват?
А за подвиг если б взяли -
     Был бы счастлив, рад.
Есть предание седое,
     Что когда-то встарь
Испытать бойца-героя
     Вздумал хитрый царь.
И послал ему цветные
     Камни и парчи,
Жемчуг, кубки золотые,
     Стрелы и мечи.
Не прельстился витязь златом
     И не взял жемчуг,
Но пленился он булатом -
     Выбрал меч да лук...
Пред тобой судьба стояла,
     Полна тайных чар:
Всё, что любо, предлагала...
     Что ж ты выбрал в дар?
. . . . . . . . . . . . . .
Много ль, мало ли ты сделал -
     Что судить, рядить?
Чашу жертв ты всю изведал -
     Будут то ценить!
Идеальное стремленье
     С нами не умрет!
Молодое поколенье
     С нас пример возьмет.
Спи же, узник, спи спокойно,
     Баюшки-баю!
Если ж сердце беспокойно -
     Брось ты песнь мою!..

Не на воле широкой - под сводом тюрьмы
     Мы впервые с тобой повстречались
В те тяжелые дни, когда с жизнию мы
     Пред суровою карой прощались...
Было мне в эти дни не до новых людей:
     Жизнь прошедшая мне рисовалась...
Проходил предо мной ряд погибших друзей,
     Братство славное мне вспоминалось...
С этим братством несла я тревоги борьбы -
     Силы сердца ему отдавала:
Все несчастья, измены, удары судьбы
     До последнего дня разделяла...
Но союз наш, борьбою расшатанный, пал,
     Неудачи его сокрушили:
Беспощадно суд смертью одних покарал,
     В равелине других схоронили...
И пришлось в день расчета одной мне предстать
     С грустным взором, назад обращенным,
Между новых людей одинокою стать
     С думой тяжкою, с сердцем стесненным...
Мудрено ль, что тебе, как подруге чужой,
     Равнодушно я руку пожала?
Жизнь кончалась, и ночь надо мной
     Свой туманный покров расстилала...
И не думала я, что со мной ты войдешь
     В эти стены делить одно бремя,
Что в тебе я опору и друга найду
     В безрассветное, трудное время!

Ах, поверишь ли ты, что от шутки порой
     Не улыбка лицо озаряет,
А сжимается сердце тяжелой тоской
     И слеза на глаза набегает...

Отчего же бывает от шутки больней
     В обстановке суровой неволи -
Я не знаю... Контраст поражает ли в ней?
     Равнодушие слышится, что ли?

Только часто крепишься, чтоб слезы сдержать,
     И хоть трудно, но всё ж удается...
А придется шутливую речь услыхать -
     И наружу всё горе прорвется...

Многосложна душа: много мест в ней больных,
     Не одна к ним дороженька вьется...
Взять захочешь аккорд, полный звуков живых,
     А глядишь - диссонанс раздается!

Так поверь же ты мне, что от шутки порой
     Не улыбка лицо озаряет,
А сжимается сердце тяжелой тоской
     И слеза на глаза набегает.

Нам выпало счастье - все лучшие силы
В борьбе за свободу всецело отдать...
Теперь же готовы мы вплоть до могилы
За дело народа терпеть и страдать!..
Терпеть без укоров, страдать без проклятий,
Спокойно и скромно в тиши угасать,
Но тихим страданьем своим - юных братии
На бой за свободу и равенство звать!

Если, товарищ, на волю ты выйдешь,
Всех, кого любишь, увидишь, обнимешь,
     То не забудь мою мать!
Ради всего, что есть в жизни святого,
Чистого, нежного, нам дорогого,
     Дай обо мне ты ей знать!
Ты ей скажи, что жива я, здорова,
Что не ищу я удела иного -
     Всем идеалам верна...
Было мне трудно здесь первое время:
Страшно разлуки тяжелое бремя...
     Думала - сломит она.
Но не сломила... Теперь не бледнею,
Что уж надежды в душе не имею
     Мать дорогую обнять!..
Мать не прошу я любить: сердце чует,
Что и без просьб она любит, горюет,
     Образ мой в сердце хранит.
Но пусть не плачет, меня вспоминая:
Я весела... я бодра... Пусть родная
     Горем себя не томит!
Пусть лишь в молитвах меня поминает,
Пусть лишь крестом издали осеняет -
Дочь трудный путь да свершит!..

Мне дерево мнится в лесу иногда -
     Подрублено вплоть до средины...
Его древесина, как прежде, тверда,
     Да нет уж почти сердцевины.
Глубоко топор беспощадный рубил,
     И черная рана зияет...
До самого сердца металл доходил,
     И червь его дело кончает.
Кудрявая зелень, как прежде, пышна,
     Но яркий листок уж бледнеет,
И медленней катится жизни волна,
     И медленно сила слабеет...
Кругом, как и прежде, теснятся толпой
     Могучие дубы, - как братья,
Сплетаясь вершинами в чаще лесной,
     К нему протянули объятья.
И солнце над ним, как и прежде, блестит,
     Лучами его согревая,
И ветер, как прежде, в листве шелестит,
     Неясную песнь напевая.
Но что ж из того?.. Сила жизни взята,
     И в сердце энергия тухнет...
И червь его точит, и в нем пустота...
     Ужели воспрянет, не рухнет?!

Под Новый год, приняв твой дар,
Ряд городов я пробегаю,
И под влияньем смутных чар
Я нашу быль припоминаю...
Вот здесь с тобой мы обнялись,
Когда в тюрьме, после разлуки,
На час коротенький сошлись.
Чтоб нежно сжать друг другу руки.
Вот здесь, чтоб родине служить,
Мы тщетно средств к тому искали;
А здесь, чтоб гнет скорей сломить,
Нить заговора заплетали...
Везде идее преданы,
Едва ль где счастливы мы были...
Но всё ж, борьбой увлечены,
Тогда не спали мы, а... жили!

Я строки милые читала,
И на душе царил покой...
Казалось, птичка щебетала,
Взвиваясь к небу надо мной...

Мой взор, к лазури обращенный,
В высотах чистых утопал,
Мечтой поэта увлеченный,
Он мир неведомый искал.

Звучала речь: слова, деянья
Не для земли одной живут,
Но в бесконечность мирозданья
Они добро иль зло несут...

И там далеко, где мечтаньем
Одним лишь можем мы витать,
Иных существ они страданьем
Иль счастьем могут наделять...

Мой друг! Над нами тяготеет
Судьбы железная рука,
Душа в бездействии черствеет,
Гнетет и гложет нас тоска...

Но благородны твои грезы
И к идеалу нас влекут.
В потемках зла, в потемках прозы
К любви, к добру они зовут...

На небе солнышко играет,
Бежит узор из облаков,
И ветер тихо колыхает
Головки белые цветов.

В тюрьме простора нет большого:
Везде песок, стена, забор...
Клочок лишь неба голубого
Да те цветы ласкают взор.

Порой с тоскою затаенной
На это небо поглядишь
И взор, со всех сторон стесненный,
На те цветы вновь обратишь.

Цветы простые, полевые
Взросли случайно - три куста.
Да, только три... Но всё ж родные
Они рисуют мне места!..

И мнится мне село родное,
Небес свободных синева,
И луг любимый за рекою,
Его цветы, его трава!..

Как хорошо в траве душистой
В беспечной неге полежать,
Смотреть на свод лазури чистой,
Следя за облачком, мечтать!..

На небе солнышко играет,
Из облаков узор плывет,
Цветами ветер колыхает -
И шелест по лугу идет!..

Пали все лучшие... В землю зарытые,
В месте пустынном безвестно легли!
Кости, ничьею слезой не омытые,
Руки чужие в могилу снесли...

Нет ни крестов, ни оград, и могильная
Надпись об имени славном молчит...
Выросла травка, былинка бессильная,
Долу склонилась - и тайну хранит...

Были свидетелем волны кипучие,
Гневно вздымаются, берег грызут...
Но и они, эти волны могучие,
Родине весточку вдаль не снесут!

Зачах ты в страданьях неволи,
Прекрасный, отважный герой!
Достоин был лучшей ты доли,
Мечтал ты о смерти иной.

Тебя в равелине сокрыли -
Нашли неудобным казнить...
Но жизнь лишь затем подарили,
Чтоб медленной пыткой убить!

С душою отважной и страстной
Для бурь ты был создан и гроз:
Погибнуть на битве опасной
Мечту ты в могилу унес.

Ты не был апостолом слова,
Героем болтливой толпы...
С душою закала иного
Искал ты и жаждал борьбы!

Поборник свободы и чести
В стране миллионов рабов,
Казался ты ангелом мести,
Вождем непокорных духов...

С лицом горделивым и страстным
Ты мог бы толпу повести,
И знамя - движением властным -
"Свобода иль смерть" вознести.

Порой в тоскливую неволю
Живая книга попадет
И вдруг поманит за собою
И в жизнь людскую увлечет.
Борьба и труд, к добру стремленье,
Любовь и радости людей,
И их страданья, их мученья,
И горечь едкая страстей -
Всё воскресает пред глазами
В картинах, в образах живых,
Рисуясь яркими чертами
В однообразьи дней глухих.
И чуешь в мертвом сне застоя,
Томящей душу пустоты
Как будто веянье живое
Надежд иль призрачной мечты...
Склонясь над книгой, забываешь
Свой тесный мир, тюрьму, себя...
С чужой душой свою сливаешь,
С ней ненавидя, с ней любя!..
И тою властью силы дивной,
Что мы сочувствием зовем,
В минуты те хотя фиктивной,
Но всё же жизнью мы живем.

О нашем будущем мечтая,
Хочу, чтоб ты дождался дней,
Когда страна наша родная
        Вздохнет вольней.
Когда среди родных полей
Свободы весть в ней пронесется
До отдаленнейших морей
И всё, что спит теперь, проснется.
Когда воскреснут к жизни в ней
И, сбросив тяжкую дремоту,
За плодотворную работу
Возьмутся тысячи людей!..

Прощальный взгляд сестры любимой
Доселе в сердце я храню:
Тот взгляд любви невыразимой
С собой и в землю схороню!

Казалось, в трудный час разлуки
Все чувства вдруг проснулись в ней,
И любящего сердца муки
(Отозвались в душе моей...

В надежде увидаться снова
Ушла... не оглянулась мать!
Сестра ж осталась у порога,
Чтоб этот взгляд последний дать.

Со взором, полным состраданья,
С глубокой скорбью и тоской,
Безмолвным символом страданья
Она стояла предо мной.

Когда бы поднял надо мною
Палач на плахе свой топор,
Едва ль бы с большею тоскою
Смотрел тот жгучий, скорбный взор!

И стало н_а_ сердце мне жутко -
А всё в дверях стоит она...
Но вот одна, одна минутка -
И связь живая порвана...

Дверь заскрипела, закачалась
И хлопнула в последний раз...
За нею та же скорбь осталась,
Но не видать уж скорбных глаз!

В тюрьме Шлиссельбургской, в казарме глухой
Среди дисциплины и будничной прозы,
Я всё вспоминаю те чудные розы,
Что ты принесла в дни суда надо мной.

Прекрасны и свежи те были цветы -
От чистого сердца дарила их ты...
И нежно, казалось, шептали они
О воле, о счастье в те скорбные дни...

Скажи ж, почему иногда так тосклива
Мне память об этих прелестных цветах?
Должно быть, была я глубоко счастлива,
Читая любовь в твоих милых глазах!

Теперь же не вижу я ласки твоей...
И чувством тяжелым сжимается грудь,
Когда, отвернувшись от стражи моей,
Я слезы о розах спешу отряхнуть!

Ко всё ж хорошо, что ты их подарила,
Что есть здесь порою о чем помечтать...
Последние в жизни ты розы вручила -
Да будет за то над тобой благодать!

В простом и легком ты наряде,
Румянец на щеках горит...
Пытливый ум горит во взгляде
И сердце чуткое сулит.

Кругом весны благоуханье...
В саду все яблони в цвету...
И пенье птиц, и пчел жужжанье,
И свет, и тени на лугу...

Здорова ты, резва, счастлива,
Легко тебе среди цветов...
И звонкий смех звучит игриво
То здесь, то там среди кустов.

Но в восемь лет не всё ж резвиться,
И хочешь умницей ты быть:
На час готова ты смириться,
Над книжкой голову склонить...

И вот ты в комнате и важно
"Слона и Моську" говоришь,
Иль ручкой маленькой отважно
Кривые А и Б чертишь.

А ввечеру ты вся - вниманье:
Тебе рассказ читают вслух...
В нем, повествуя о страданьи,
О трудной доле, детский друг

От голода в борьбе с нуждою

Швею заставил умирать...
И слышу - с детскою тоскою
Ты громко начала рыдать!

Склонясь задумчиво, рукой
Песок я здесь перебираю...
И вижу берег пред собой,
И в мир иной перелетаю!

Вдали от стен тюрьмы глухой
Песочек этот расстилался,
На берегу реки большой
Он на просторе красовался.

Кругом стоял сосновый лес,
Ветвями темными качая,
А необъятный свод небес
Сиял, весь берег озаряя.

И день и ночь с речной волной
Там золотой песок шептался...
В полдневный зной и в час ночкой
С ней поцелуями менялся...

Теперь же с грустью о волне
И о просторе он вздыхает,
И берег свой рисует мне,
И в мир свободы увлекает...

И мнится мне: то берег Цны,
Зеленый свод сосны душистой,
То синий вал морской волны
И берег Крыма золотистый.

Словно осенний туман надо мной
     Темный покров расстилает,
Смутно-неясной, тяжелой волной
     Душу мою заливает.
Всё пеленою своею прикрыл,
     Все очертания сгладил,
Яркие краски и образы смыл,
     Серую мглу лишь оставил.
Тяжкой кручиной она налегла
     На сердце, грудь придавила,
Саваном чувства мои облекла,
     Силы к земле приклонила.
Тщетно хочу я туман разогнать,
     Сбросить, стряхнуть мглу седую,
Тщетно хочу силой воли сломать
     В сердце кручину глухую!
Нет силы воли... энергии нет...
     Никнет мой дух пред печалью...
И среди туч не является свет
     С ясно-лазоревой далью.
Позднею осенью в пасмурный день
     Туч дождевых не рассеять;
Мглу, и туман, и печальную тень
     В сердце моем не развеять!..

- Солнца луч золотой,
Ты мне тайну открой,
Где сегодня летал
И кого ты видал?
Ты бывал ли в краях,
Что рисую в мечтах?
Ты скажи: жива ль мать,
Что хотела б обнять?
Так ли пышны поля,
Как видала их я?
Так ли много цветов
На просторе лугов?
... ... ... . .
- Полно, полно мечтать!
Твоя мать хоть жива -
Для тебя же мертва:
Как ни плачь, ни жалей -
Не увидишься с ней...
И про нивы, цветы
Брось пустые мечты...
Но нельзя мне стоять
И тебя утешать!..

После долгой и скучной зимы,
Если встретит наш взгляд луговинку,
Все невольно любуемся мы
На воскресшую к жизни травинку.

Если детские годы прошли
И узнали любовь мы впервые,
То, хотя б идеал не нашли,
Не забудем мы чувства былые...

Если жизнь всех друзей отняла
И вошли мы в тюрьму одиноко,
Первый друг, что неволя дала,
Всегда врежется в сердце глубоко!

Вот деревня... вот дом... К небесам
Поднимаются стройные ивы...
Вьется змейкой река по лугам,
А кругом расстилаются нивы...

Незатейлив пейзаж, и не раз
Я видала красивей картину!
Но привычный и любящий глаз
Всё рисует тот дом, ту равнину.

Сколько лет я уж там не была!
Но знакомо там всё и всё мило:
Там я детство свое провела,
Там училась, росла и шалила...

Этот дом уж давно опустел
И стоит молчалив, как гробница...
А когда-то он смехом звенел
И мелькали в нем милые лица.

На каникулы шумной толпой
Мы в родное гнездо прилетали...
Шаловливой, веселой гурьбой
Мать с отцом, как венком, окружали...

Там я первую книжку прочла:
Мысль и чувство над ней пробудились...
Там же после цель жизни нашла -
Идеалы в душе зародились.

В тех местах услыхала впервой
Я горячие речи признанья...
Там мне брат положил золотой

В башмачок пред обрядом венчанья...
Там добру и науке с сестрой
Свою жизнь посвятить мы решились
И, судьбу вызывая на бой,

Над отцовской могилой склонились...

Мудрено ли, что эти места
Сердцу дороги, в памяти живы?
И в душе не смолкает мечта -
Еще раз услыхать шелест ивы.

Полно, сосед, заниматься!
Мало ль на свете наук?!
Если за всё приниматься,
Жизни не хватит, мой друг!

Молод ты. Сил не жалеешь!..
Рвешься скорей всё узнать...
Полно, мой милый, успеешь
Ты стариков обогнать!

Кинь же ты книжку на время -
Выйди из храма наук!
Сбрось отвлеченностей бремя
И отзовись на мой стук...
     Тук-тук!

Уж двадцать месяцев в тюрьме,
И жду суда я, словно милость:
Изменят скоро силы мне -
Страданьем сердце истомилось.
Лишь как-нибудь бы дотянуть,
С лицом спокойным появиться,
На судей холодно взглянуть
И снова в келье схорониться!
Не смерти жду я от суда:
Я знаю - жизнь он мне оставит...
Но мертвенный покой тогда
В душе взволнованной настанет.
Вошла с расшатанной душой
Я в эти сумрачные стены,
И прогремел в них, вслед за мной,
Гул торжествующей измены...
Сюда с собой я принесла
Тяжелых дней воспоминанья,
Но здесь всю горечь испила
Безмолвной муки и страданья.
Здесь, за тюремною стеной,
Могу теперь я оглянуться -
Над разоренною душой
В тоске, глубоко содрогнуться...
Одна я здесь, наедине
Не надо лгать и притворяться;
В глаза никто не смотрит мне,
И скорби я могу отдаться.
Кругом души живой здесь нет:
Не растопчу ничьи я грезы!
Не грянут здесь от стен в ответ
Ни крик отчаянья, ни слезы!
Гнет вывесок и кличек спал,
Освободился ум стесненный,
И человек во мне восстал
Подавленный и угнетенный...
И всё, что в глубине души,
На самом дне ее таилось,
Среди таинственной тиши
Грозою страстной разразилось.
Так, переполнясь до краев,
Река из русла выступает
И, разломав покров из льдов,
Луга и нивы затопляет.

Прости меня, мой друг, и знай,
Что создана я прихотливой,
И горячо не принимай
Ты каждый мой порыв строптивый.
Кротка бываю я порой,
Проста, любезна и сердечна...
Но берегись, друг милый мой, -
Та доброта недолговечна.
Пришла другая полоса:
На душу словно тень упала -
Не светят ласково глаза,
Как будто дымка их заткала.
Строга, надменна, холодна,
Ко всем придирчива, сурова.
Чувств неприязненных полна,
Разбить, попрать я всех готова!
Напрасно ум тогда твердит:
"Ведь человек же пред тобою,
Наверно сердце в нем болит!.." -
Бессильна я пред волей злою.
Но миновал ненастный день -
Наутро солнце выплывает
И гонит сумрачную тень...
Мой добрый гений побеждает.
И стыдно мне... и жаль людей...
Зачем их мучила, терзала?
Зачем суровостью своей
Страдать душою заставляла?
И чувства доброго порыв,
Проснувшись раз, всё нарастает,
Пока, всю силу истощив,
В другую крайность не бросает.
Так бесконечной чередой
В груди моей два чувства бьются:
Капризно-нервною волной
Вперед бегут и вспять несутся.

Всего стихотворений: 34