Русская поэзия >> Тихон Васильевич Чурилин

Тихон Васильевич Чурилин (1885-1946)

• Биография Тихона Чурилина
• Стихотворения Тихона Чурилина по темам

Все стихотворения Тихона Чурилина на одной странице

- Оглавление -

Август

   Попыхивает гроза. 
   Посверкивают глаза. 
Медно-жёлтые, кошачьи-жёлтые, пустые. 
А на небе беззвёздная пустыня. 

А на земле какая теплота! 
А на земле какая светлота!! 
Москва, Москва - какая широта!!! 
Москва, Москва - какая долгота!!! 

И темноте двора есть дело - 
Беречь, хранить и холить тело 
Моё, своё, 
С августом вдвоём. 

И теплота, как дивный водоём - 
Как в ванне в теплоте, 
Как в ванне в темноте. 

Вольготно в широте, 
Неплохо в долготе!!! 

1939


Август в конце

И вот вам август-месяц в конце - 
В дождях и в седых облаков кольце, 
Голубая ярая Юга вода 
Седые катит зимы года! 

И вот вам северного лета венец: 
Богульник (так!) в зелёном в болотном вине, 
Пьяны: ягоды волчьи, брусника, грибы и лесная трава, 
И звёзды, как яркие пьяные слова!!! 

И вот вам хмель этой пьяной поры 
От дождей, от болот, от болотной травы - 
Это осень курит своё вино, 
От которого сбесятся в час иной. 

И небо, впавшее в сизую хмурь, 
И Юг от ветров, от дождей и от бурь, 
Богульник пьяный и мокрый насквозь, 
И волк, забежавший сюда на авось. 

1939


Без болезни, без стыда, мирно...

Придёт мой день - положат в ящик голым. 
И вот больничный, белый, бледный конь. 
Отправят прах, расплывшийся дебёло, 
В часовню, в тишь, где холод, мрак, и вонь. 

И жёлтый гроб с неплотно легшей крышкой, 
Другой одёр - огромный конь везёт. 
И, вслед, безумный, видя, кличет: с Тишкой? 
Покончил, сволочь, скверный свой живот! 

Бездомный

Мои залы - ночные бульвары. 
Мои гости - ночные нечаянно пары. 
     Люблю чаять чёрные чары 
           Ночи. 
     Люблю злые звёзд очи 
           - Блестят. 
Мётлы, как шлейфы ведьм, шелестят. 
     Хожу как мэр древней столицы. 
     На небе - Дева, на небе лица 
           Из звёзд. 
Кричат - голоса верещат, трещат - начался разъезд. 
     Скорей, бегом в бест! 

1914


Боляток

Скудное платье, 
Бедный платок. 
Как ей не плакать - 
Взял боляток 

Милую дочку, 
В свете одну, 
Взял в одну ночку, 
Взял и согнул. 

Два мужичонка 
На длинном шесте 
В простынке ребёнка 
Снесли и средь стен 

Глухой высыпальни 
Свалили на стол. 
- Ещё бы ей парня, 
А то одной что! 

Угрюмая шутка, 
Да так веселей - 
Хотя и не жутко, 
Да ночь на селе. 

Потом закурили, 
Повесив замок. 
- Ну, хватит, побыли, 
Пойдём-ка, браток. 

А утром обмыла 
Её дочиста, 
Душистого мыла 
Купила спроста. 

И в руку платочек 
На что-то дала. 
Прощай, мой цветочек, 
Недолго цвела. 

Подушку оправив, 
В гробу-то в плохом, 
Зелёную траву 
Наклала кругом. 

Чтоб было помягче, 
Получше там ей, 
А то жёсток ящик 
Без окон, дверей. 

Сидит неподвижно. 
Не камень, а мать. 
И плача не слышно, 
И слёз не видать. 

1938


В больнице

                1

             Случай

В палатах, в халатах, больные безумные.
   Думают лбы -
      - Гробы.
Душные души, бесструнные,
   Бурумные.
   Вот ночь.
Вскачь, вскочь, пошли прочь
К койкам-кроватям своим.
   Мир им,
   Братьям моим.
      Спят.
   Тихо струится яд,
В жилах их - кровь течет вспять,
   От смерти, опять.
   Снятся им черти, ад.
      Ааааа!!..
- Ды беги, кликни, что ежали...
- Жарежали, жарежали, жарежали!!
   Игумнова!..
   Полоумнова!..
Пошел, посмотрел, побледнел,
   Лоб ороснел:
   - Весь пол покраснел.


               2

          На ночь защита

В подушку-теплушку кладу игрушку - из мыла
                                      грушку.
  Образ Нины святой...
  Мамы портрет, дорогой...
     Другой...
     Ой -
  Артюхин лежит - глаза все видят.
  Ночью меня обидят.
     Подойдет.
     Тихо.
  Ножик в живот воткнет.
     Спи, Тихон.
     Не хочу!
  Не хочу - кричу палачу
     - Искариот!
Ах - мама другая, рыгая, ругая, в белом халате,
                                       несет подушку.
  Ногой мне в живот
     - Вот!

1914


В день радости

Я смотрю в витрину антиквария
- Там турецкий старый странный пистолет.
Рядом шелк, дощечки для гербария,
И чайничек, которому сто лет.

Да - я думаю - в день радости Прекраснейшей,
- Хорошо взять в руки этот старый пистолет.
И во тьме, на дне, на дне ужаснейшем,
Радостно смертельно побледнеть.

Зазвонят звонками телефонными,
Прибегут, поднимут прежде странный пистолет
Запечатают печатями коронными.
И останется один поэт.

1914


В провинции

     В чужом красном доме,
        В пустом,
     Лежу на кровати в поту и в истоме,
        Вдвоем.
Привез извозчик девушку, легла со мной на одр.
Бодрила и шутила ты, а я совсем не бодр.
        Пили вино
        - Портвейн.
        - Все холодно.
Катятся реки: Дон, Висла, Рейн.
Портвейн разлился, тягучий и сладкий,
        Липкий.
      - Кошмар, кошмар гадкий.
        Съесть бы рыбки,
           Кваску...
   Пьяна ты, пьяна и своими словами нагнала
 тоску.
   Уснула - и платье свалилось со стула.
   О - смерть мне на ухо шепнула,
       Кивнула,
   И свечку задула.

1914


В фотоцинкографии

           1

   Съемка с портрета

Светлый свет
Ярко брызнул на бледный
Мой портрет.
Вот теперь я, поэт,
   - Победный!
Краски гордо горят.
Маски мертво парят
Вокруг, в темном пару.
Я, как царь на пиру -
Желтый, синий, красный - как солнце!
Стук-стук в оконце:
    Пора - угорите в пару.
Хлоп - захлопнули ларь.
   - Потух царь.

1913

           2

       Проявление

Маленькая мёртвая каморка
   Темная, как ад.
   Смотрим оба зорко:
В кюветке - яд, туда наш взгляд.
   Вот...
На черном радостном фоне - белый урод.
   Это я...
   - Жалит змея меня.
   Это ты.
   - Кряхтят в норе кроты.
Как странно... как странно ново.
   - Слово:
   Ну, всё, - готово.
Ах - угорели? Во тьме - нездорово.

<1915>

Вальс у костра

Возле древней реки
Догорает ночной костер.
Вкруг поют, поют, поют мужики.
   И растет странный хор:
   - Подошел музыкант бродячий с мандолой.
Подошел горький пьяница голый.
Подошел мещанинишка кволый.
Из кафе - vis-a-vis - перешел стройный сноб с
           виолой.
   Запела виола. Затрещала сладко мандола.
Хор разлился вослед грустным вальсом: хей - холла...
Завертелись вокруг мещанинишка с пьяницей голым.
- Темп помчался, помчался, помчался.
      Закачался
Пьяный пламень во древней реке.
      Закачался
Огонечек со спичкой в дрожащей руке.
В вальсе, в вальсе огонь закачался.
Во реке, при руке - здесь и там, в фонарях вдалеке,
      - Вдалеке.

1913


Васильки

Васильки! - Но в плену - сердце ёкнуло. 
Выкуп дан - выкуп взят, вот и около. 

Город зол: к василькам небо ластится, 
Ворожит дымом труб - пусть ненастится. 

От вражды дымных труб скрою в горницу, 
Обручу василькам грусть-затворницу. 

Стены тихо тогда отодвинутся. 
И поля, всё поля, в очи кинутся! 

1908


Во мнения

Урод, о урод!
Сказал - прошептал, прокричал мне народ.
Любила вчера.
- Краснея призналась Ра.
Ты нас убил!
- Прорыдали - кого я любил.
Идиот!
Изрек диагноз готтентот.
Ну так я -
- Я!
Я счастье народа.
Я горе народа.
Я - гений убитого рода,
Убитый, убитый!
Всмотрись ты -
В лице Урода
Мерцает, мерцает, Тот, вечный лик.
Мой клик.
- Кикапу!
На свою, на свою я повел бы тропу.
Не бойтесь, не бойтесь - любуйтесь мной
- Моя смерть за спиной.

1914


Вторая весна

     Прощай, Ра!
          - Солнцу.
     Прощай, Ра!
          - Рахили.
Потемнело крошка-оконце
     - Щель в могиле.
        Стемнело..
А солнце... о, солнце!.. а жизнь оживела
     - В весеннем пуху.
     Весна наверху.
          Весна...
Я чую: немеет, немеет десная.
     Прощайте, Надежда -
          Надежде,
          (как прежде)
Урод умирающий, нежный невежда,
   У которого сгнила вся одежда.

1914


Догадка

Здесь кто-то уходил от солнца, от тепла, 
К ветвям берёз, поближе к тени близкой. 
По травяной тропе, примятой низко-низко, 
Здесь кто-то шёл. А может быть и шла. 

Шла медленно, не думая, устало, 
К ветвям берёз - хотела видеть тень, 
Хотела позабыть про раскалённый день, 
И слабою рукой цветы в пути теряла. 

1908, Новое Зыково


Жар

Красные огни. 
Плывут от вывески гарни, 
Светящейся - как угли ада: 
    Отрада. 
Вспомнилось гаданье мне, 
Вспомнилось - тоскливо мне: 
     Туз - десятка пик! 
   Жар велик, 
   Жар во мне, 
   - Весь в огне. 
Сестра сон вспоминала - ... выпал крепкий зуб. 
Сестра всё мне сказала трепетаньем губ. 
     Плакала... 
     Рядом нищая заквакала: 
   Ква, ква... 
     Разболелась голова, раскололась голова 
   - Два меня. 
   Плачу, стеня. 
     А-ааа, а-ааа, аа. 
     Качай, качай, качай - а то в сердце боль. 
   Стук - солонка... просыпалась соль. 
     Подожди... подожди, подожди - сам умру, не неволь.

1914


Конец Кикапу

Побрили Кикапу - в последний раз.
Помыли Кикапу - в последний раз.
   С кровавою водою таз
   И волосы, его.
      Куда-с?
   Ведь Вы сестра?
   Побудьте с ним хоть до утра.
      А где же Ра?
   Побудьте с ним хоть до утра
      Вы, обе,
   Пока он не в гробе.
Но их уж нет и стерли след прохожие у двери.
Да, да, да, да, - их нет, поэт, - Елены, Ра,
                   и Мери.
   Скривился Кикапу: в последний раз
   Смеется Кикапу - в последний раз.
      Возьмите же кровавый таз
      - Ведь настежь обе двери.

1914


Конец клерка

Перо мое пиши, пиши.
Скрипи, скрипи, в глухой тиши.
Ты, ветер осени, суши
Соль слез моих - дыши, дыши.

Перо мое скрипи, скрипи.
Ты, сердце, силы все скрепи.
Скрепись, скрепись. Скрипи, скрипи,
Перо мое - мне вещь купи.

Веселый час и мой придет -
Уйду на верх, кромешный крот,
И золотой, о злой я мот,
Отдам - и продавец возьмет.

Возьму и я ту вещь, возьму,
Прижму я к сердцу своему.
Тихонько, тихо, спуск сожму,
И обрету покой и тьму.

1913


Красная мышь

На сносях ходила женщина 
     Молодая. 
Ах, купецкая дочь, не деревенщина 
- Дорогая! 
И раз, когда золотой таз солнца ярел на закате, догорая, 
Увидела в комнате красной 
Мышь. 
Забилась в тоске опасной, 
    Ударила себя по брови прекрасной. 
Потом тишь. 

Родился ребёнок 
В волосах чёрных 
     Воронёнок? 
У-у-у - вой ветров горных. 
Ччччёрный, чёрнннный яррркий ягггнёнок. 
И на брови у него, на правой - красный знак. 
- Ттак! 
Это красная, красная, красная мышь - 
В красном доме какая тишь 
     Умри ж! 

<1914>


Лепет

Праздник зимний 
Большой. 
Сад разубранный в иней. 
С неба нежные гимны, 
На земле ветра вой. 

Я любуюсь цветами, 
Их касаюсь устами. 
Фиалки-весталки 
Какими-то снами темнеют... 
О, веют как Вами... как жалки! 

А вчера была ёлка! 
Вот с ёлки иголка - 
Подарок, вся в ржавой пыли. 
Кукле в сердце вколи. 

Нет у меня куклы, есть друг дорогой. 
Ой... 
Вкололась иголка, 
Последняя ёлка. 

1913


Мой траур

Иду - цветной веселый сквер
Уж издали благоухает,
И вот - гусарский офицер
Седой, нарядный, - отдыхает.

На лавочке сижу в тени
У плещущего вниз фонтана,
Шумит вода и чуть звенит...
Да, песенки про Калибана.

Вот возле звонко смех вскипел.
Бурлит, бежит ко мне задорно.
Веселье... Если б я умел,
Я веселился б так же, вздорно.

Но странный средь цветных фигур,
В руках держу я точно гробик,
Обернутый мной в креп Гонкур
Изящный и печальный томик.

1913


Моцарт и пила

    Б.Корвин-Каменской и Льву Аренсу*

У двери четыре руки 
Играли Моцарта арс, - 
Пылом золотой муки 
Грелись лев, лань и барс.** 

И ласково оскаливая пыл, 
Пила воздушную пыль пила. 
И лай ласковый стали пел 
И музыка стоокрас была. 

Бела, как горозный зор 
И розовый и жолтый лик 
Колебал бал - и лебедь зари 
Отплескивал перья великие. 

И Моцарт, оцарённый пилой, 
Переливался в лязг, в язвы стали - 
Пел так впервой 
Из зияющей дали.

* Корвин-Каменская Бронислава Иосифовна - художница, жена Т.Чурилина. Лев Аренс - его друг, натуралист и поэт, близкий к будетлянам.
** Грелись лев, лань и барс. - то есть Аренс, Корвин-Каменская и сам Чурилин

24-25 июня 1920


Музыка на Пасху

      Лад пева храмового,
      Лик великого леса-лепа,
      Хор громовой нехромого
      Хорового солепа.

А пело беспрерывь рокотань-рокотунь,
А тело белое беспрерывь гремело
- О липе, о тополе, о туе
- Гремль белый!

      Лилось, лилось, лилось
      Солепым солнцем целуясь днесь.
      И лев и лань и лось
      Веселясь, селились в целом бубне

             Будни
             - Буде.
             Праздник

Возгрянул, грянь, грянь, красник!

22 апреля 1918. Утро


Непогода

           Затучилось, 
           Закуталось, 
           Захолодало. 
Лишь на краю, на краюшке, пылала 
Полоска красная - она одна, синь-порох, мало-мало 
Мне лето красное с тобой напоминала. 

           Измучилось 
           Оно, взаукалось, 
           Заголодало. 

           Я не ропщу, 
           Я не кричу, 
           Не плачу, не рыдаю. 
Я жить хочу для счастья и на краю родного края. 
Я не умру, пока тебя не повидаю. 
Я почтой песни сообщу, 
Депешей сердце прикачу, 
Чтоб простучало сердце: 
           друг, не покидаю. 

1937


Новый год

Елочный огарок горит
   В моей комнате.
Любезно лар говорит:
   Укромно те?
Лар, лар - сиди, молчи.
О чем говорить в ночи
   Даже с тобой?
   Да. Да. - Бой
Часов пропел два
   Раза.
Открылись оба глаза -
И лар
Вновь немой самовар,
А от огарка в комнате - яркий пожар.

Ночь

Нет масла в лампе - тушить огонь.

Сейчас подхватит нас черный конь...

Мрачнее пламя - и чадный дух...

Дыханьем душным тушу я вдруг.

Ах, конь нас черный куда-то мчит...

Копытом в сердце стучит, стучит!

1912


Один

В форточку, в форточку,
Покажи свою мордочку.
Нет - надень прежде кофточку...
Или, нет, брось в форточку марочку...
     Нет, карточку -
Где в кофточке, ты у форточки, как на жердочке.
     Карточку!
     Нету марочки?
     Сел на корточки.
Нету мордочки. Пусто в форточке.
Только попугайчик на жердочке
        Прыг, прыг. Сиг, сиг.

Ах, эта рубашка тяжелее вериг
     Прежних моих!

1913


Орган - хору

Океан пьяный! трезвые вей сейчас.
Перезвон на тризные скирды, на кики, кикиморы
            мора.
Ора, народ, органный лад - гармоник гой исчах.
Вой и вой и ваи конца - ора, ора, ора!!!

             Сахар!! - хор.
             Хлеб!! - хор.
             Свет!! - вой, вой,

        И от дров гром гробный свой.

     Саваны шейте, шеи готовь,
     Топоты в тину вдавите.
     - Это новь
     Дети, вдовицы.

А птичьи тики да токи часов,
А сов по ночам лопот...
Готовьте, готовьте святой засов
Чтоб друга и другу не слопать.

Апрель 1918


Откровение

О скалы - скальте зубы вековые, 
Застыли волны черноты на вас. 
А небо радостное голубую выю 
Подняло к солнцу. 
     Золотись, трава, 

Ростите, рдейте, тёмные каштаны, 
Кричите птицы, пойте соловьи. 
Придёт к вам гость неновый, нежеланный, 
Поднимет руки - розы две, в крови. 

И скажет солнце: отдохни, сыночек, 
Взыграет море: подойди сюда! 
Венок весёлый из весенних почек 
Подымет ветер. 
     И тогда, тогда 

Потоком звёздным разольётся небо, 
Заплачет море, помертвеет мир. 
И встанет страшно, вся седая Ева, 
В гремящих стонах отпевальных лир. 

1916, Симферополь


Отчего такой мороз?

Свиреп, рассвирипел ещё как 
Мороз и заскорузил щёки. 
Дерёт, дерёт по коже щёткой, 
А по носу - щёлк, щёлк, щёлк - щёлкает! 
Мороз пылает - он не старец, 
Он наш советский раскрасавец! 
Людей по-нашему бодрит, 
Лишь нос и щёки три, три, три!! 
Он ветром северным "Седову" 
Помог с братком обняться поздорову. 
Ну, тут все выпили по малу, 
Морозу ж капли не попало. 
Всё по усам и растеклось 
И превратилось во стекло. 
Ну, тут мороз рассвирепелся, 
Пары наддал и в холку въелся. 
Да как пошёл щелкать по носу 
И капитану, и матросу, 
И гражданину СССР, 
И мне, поэту, например. 
Щелкал, щелкал, устал - и бросил. 
А слёзы наши - заморозил. 
Но это пиру не помеха: 
Мы все и плакали от смеха. 

1939


Первый грех

Первый грех против марта - мертвею.
О, маца мертвородная, страшно....
Светлый свет позабывчиво вею
Снова, снова, - на новые брашна.

Миртом март, помертвев, покрываю.
Милый мирт мой - ты лавр жестколистный.
Знает сердце: (скрывает) - срываю
Я последний аканф нелучистый.

<1916>


Песенка

Ах, дитя, ой, дитя, - 
Чтой-то ты лежишь невесел, 
Руки плетию повесил, 
Глазки веками завесил, 
Узкий стал в грудях, 
Аааах! 

Посмотри-ка на меня, - 
Ах, сынок, ой, сынок, 
Не подвинешь чтой-то ног, 
Не раздвинешь рук твоих, 
Ох, страшно их. 

Камень-камнем ноги, 
Руки влипли, чёрные, в дорогу. 

Ах, дитя, ой, дитя, - 
Был весёлый, ехал в Калиш. 
Попрекнула те шутя: 
Что-де зубы скалишь, 
Чорта манишь!! 

А теперь лежишь, лежишь, 
- Ишь: 
Обезьяной зубки скалишь. 
Ай да Калиш, Калиш...

1914


Песнь о Велемире

Был человек в чёрном сюртуке. 
В сером пиджаке - и вовсе без рубашки. 
Был человек, а у него в руке 
Пели зензиверы, тарарахали букашки. 

Был человек, Пред земного шара, 
Жил человек на правах пожара. 
Строил дворцы из досок судьбы. 
Косу Сатурна наостро отбил. 

Умывался пальцем и каплей воды, 
Одевался в камни немалой воды. 
Лил биллионы распевов распесен, 
А помер в бане и помер нетесно. 

   Писал 
Не чернилом, а золотописьмом. 
   Тесал 
Не камни, а корни слов. 
   Любил 
   Вер, 
   Марий, 
   Кать. 
Юго - плыл, 
   Наверно, 
Неариец - 
   Азиец, 
   Знать. 

Был человек, в мире Велемир, 
В схиме Предземшар с правом всепожара. 
И над ним смеялись Осип Эмильич, 
Николай Степаныч и прочая шмара. 

И только Мария и море-сине 
Любили его, как жнея и пустыня. 

1935


Песня об очереди

               Возвратился ночью мельник
                                 А.Пушкин

О, черевья черева - 
Животы, д'животы! 
Черепа д'черепа, 
Это, очередь, вот ты!! 
И за водкой черёд 
И за хлеб-б-бушкой! 
Эзза печеньем, стоя, мрёт, 
За вареньем, с сушкой!! 
Череда д'череда - 
Понедельник, середа. 
День да месяц, да года!! 
- Всё без малого вреда. 
- Стоя, ждут, стоя, жрут, 
Много их, много тут. 
Возвратишься к жене 
Скоро, скоро, скоро, скоро 
И увидишь близ ней 
Черед, черед, черед - гору!!! 
- Очередь, очередь!! 
О чёрт, с этим - умереть!! 

1932


* * *

По линии и по бокам бульвара 
Чернеют жирные весною тротуары. 

По линии, на середине всех бульваров, 
Сияет снег в пушистых шароварах. 

Зима - зима, зима - сама! сияет. 
Весна - весна! Кричу сполна и я ей! 

Земля жирна, колхозный сев начался, 
И от усталости сам трактор закачался. 

Мария Демченко за книгой тоже знает - 
Сияет в севе родина родная! 

И Кривонос на паровозе мчится, 
С боков к нему всеобщий сев стучится. 

И в кочегарах сам апрель лопатой 
Шурует уголь, жирный и богатый. 

Эх, жир весны, земли, асфальта, угля, 
Какой ты тёплый! Славный! Свежий! Смуглый! 

1935


Покой

Да и шум, да и пляски печальные там.
Но покой по теням там, по хвои цветам,
Какой!
И на лицах и черных старух и девиц молодых,
Седых,
Тени, тени покоя,
Положила зеленая хвоя.
Смерть? Да, да, да - долго, в долг,
Бог дает жизни муки.
Только вдруг - и холодные руки,
Только вдруг - и колеблются силы,
И, милый,
Покой, о какой!

1913


Полночь на святках

Пламя лампы ласковой потухает: полночь.
В каске, в маске, с плясками подступает полночь.
Тихо-тихо-тихонько шла бы полночь, полночь.
Прямо пряно-пьяною приступаешь, полночь.

Вьюгой - ффьюю ты! - вьюгою попеваешь, полночь.
Среброструнной домрою донимаешь, полночь.
Балалайкой, лайкою, лаешь, лаешь полночь.
- И ушла на кладбище - с пляской, в каске, полночь.

Утро. Струны добрые домры - где ты полночь?
Солнце светит, вечное, - где ты, где ты, полночь?
Мёты взмёт, метельные, - засыпают полночь.
О, могила милая, - где ты? где ты, полночь.

1913


Портрет

Изборождён не бороною, 
Не плугом - трактором страстей, 
Под бывшей сине-вороною 
Волос вершиной - лоб чистей 
И краше лба красавца Гете. 
Лицо же грубо и темно, 
Топорных рук с клише в газете 
Злой оттиск, толстый, как бревно. 

Лишь уши зодчий, как Растрелли, 
Построив кружевом, - забыл 
На голове, достойной тела, 
А нос картофелиной вбил. 
Спеша, он досутулил спину. 
Ни роста не прибавил тут, 
Ни мощности он Феба сыну. 
Пусть уши антикой цветут! 

Крадясь, выкрадывает старость 
Волос слепительную синь, 
А мозга солнечная ярость 
Всё кружит сердце, Фебов сын. 

И светятся виски седые, 
Как зайчики двух зимних солнц, 
Глаза же - солнца молодые, 
Реальнейшая явь, не сон. 

1939


Последний путь

      Мой дядя самых честных правил...

                          Пушкин


Степь, снег, свет
Дневной.
Весь в коре ледяной,
Едет в кибитке поэт
Больной,
Путь последний свершает.
Бледный, бледный,
Безумец наследный.
Кибитку качает...
Свищет, ищет песню свою -
Фффьюю...
Степь, свет, снег белеет.
В небе облак злой зреет
- Буран.
- Кучер пьян, Боже!
Тоже свищет, свищет песню свою:
Фффью, ффью.
- Мой отец богатый выкрест.
Страшный я сынок - антихрист!
- Поэт поет - пьян?
Веет, воет, бьет буран.
На конях, в буран, безумец, едешь ты к отцу,
К своему концу.

1913, Ефремов


Послушница

Вся в черном - легкая на световом, на белом.
Идет и черным не пугает белизны.
Идет, послушная, за тихим малым делом.
Идет, не смотрит: явно видит сны.

И тишина с ней, тихой, неотлучно
Идет и бережно отсчитывает миг.
А, рядом, тянется и тянется, докучно,
Железок звяк ключей или вериг.

1908


Проводы

Льёт солнце лучи. Ворчливо ключи 
Открыли часовню насилу. 
Стучи не стучи, не пустят, молчи, 
Лежи - ещё рано в могилу. 

Гнусавит дьячок - дадут пустячок, 
И то ещё слава те Боже. 
Из гроба торчок: чернеет клочок. 
Не прядь, а клочок, от того же! 

Закрыли лицо и сняли кольцо, 
И синего нету сапфира. 
Разбито яйцо - и смертно лицо, 
И чёрная снята порфира. 

Но веки его дрожат отчего? 
Рука шевельнулася влево... 
Не надо всего... Берите его. 
Прощайся, ты, бледная Ева! 

Посыпан песком большой белый ком. 
Недвижимый, длинный, весь белый. 
Ну был дураком, летал мотыльком, 
Кому теперь дело до тела? 

Кладите, готов. Хорош новый кров? 
Ну, двигайте в чёрную печку. 
Потише, покров... Приятных вам снов! 
Эй, барышни, гасьте же свечку! 

Пьяное утро

Слабый свет - и колокола гул.
Грустный звон - и вновь громадный гул.
     - Воскресенье.
     Неудавшееся бденье,
     Неудавшийся разгул, -
     Крови злой и шумный гул.
     Я - как страшный царь Саул,
     - Привиденье...
     Сухарева башня - как пряник...
     И я, как погибший Титаник,
          Иду на дно.
        Пора, давно...- и легко.
        Кикапу! Рококо...

1913


Пьяный

                     Бывшим друзьям

Средь ночи, во тьме, я плачу.
          Руки в крови...
    Волосы, платье - в ёлочных блёстках.
    Я болен, я болен - я плачу.
          Как много любви!
Как жёстко, холодно, в ёлочных блестках
          Шее, телу...
          Окно побледнело.
Свет, скажи им - ведь руки в крови -
          - Я убил от любви.
Ах - гудок в мозг, в слух мне врезался.
          Я пошутил - я обрезался.

<1915>


Разлука

Разлука ты, разлука, 
Чужая сторона! 
Никто нас не разлучит - 

Ни горя борона, 
Ни горя злая мука, 
Ни горы и не кручи, 
Ни дальняя страна. 

Ни писем долгий ящик, 
Забвения образчик. 
И не твоя измена 
Ударит в лоб безменом. 

Ни то, что нет достатка, 
Ни девка-супостатка, 
И не моё коварство. 

Не английское царство, 
Не с Чемберленом бой, 
Иль с кем с другим любой. 

И не дымок отъездный, 
Не километров бездна, 
Не супостат кто мой, 
Теперь кто там с тобой, 
Кого целуешь в губы - 
Не этим любовь губишь. 

Идёт холодная зима. 
Умрёт теперь любовь сама, 
Как в углях огонёчек голубой, 
Умрёт любовь сама собой. 

Руина

Красный дом - красный дом - красный дом.
Это флюгер скрипит ржаво-рыжий.
И в ответ, да, в ответ - о, с трудом -
Вторит арфа Эола на крыше:
Красный дом... красный дом, красный дом.

Ведь весна! Да, весна, здесь весна -
Ручейки разлилися как речки,
И трава разноцветно роена.
Блеют - где? - по утрам две овечки:
Да, весна... да, весна, да, весна...

Красный дом. Красный дом. Красный дом.
Это дятел долбит по деревьям.
Флюгер с арфою вторят, с трудом.
И несется к весенним кочевьям:
Красный дом, красный дом, красный дом!

1912


С сестрой

Панихиду отпой
По мне.
Тихо мальчик слепой
По намокшей стене
Доберется ко мне,
На скамью на мою... на кутью.
Смерти сердце мое
Отдаю.
Странно резвой, нетрезвой,
Рукой
Остановит сердце мое
Перебой.
Ой...
Слышим: глуше прибой.
Пой –
Упокой душу раба.
Ты ко мне?
Ты слаба...
– А-а-а-а!

1913


Слёзная жалоба

Ой, пришел до нас червонный, наш последний час! 
- Беспокоят очень нас 
Немцы! 
Пятеро убитых 
     Сытых! 
Ночью встанут станут в ряд. 
Рыскать станут, сущий ад! 
Рыщут, песенки свистят, 
  Бранью бранною костят 
     Всех. 
     Вас, нас! 
Всю то ночь в саду гостят, 
Испоганили наш сад, 
     Садик. 
  Не поможет ваш солдатик, 
     Ваш весёлый часовой. 
     Ой! 
  Ваша милость повели 
Немцев вырыть из земли, 
  А покаместь пусть солдатик 
Нас дозором веселит. 

1914


Смерть в лифте

Подымается, подымается лифт 
 На четвёртый этаж. 
      Я счастлив! 
 Тебе, к тебе! - счастливый раж 
      Уже третий этаж. 
        Вдруг - стоп! 
        - Остановился. 
          Лифт. 
          Покрылся 
            Лоб 
 Холодным потом... я счастлив... 
        В лифте один 
            Я. 
        Динь, динь - динь... 
        - Погребут меня 
        Среди бела дня. 
          А теперь 
            Я один. - 
 Остановился... - закрыта дверь. - 
        Задыхаюсь теперь... 
        Отко-ойте дверь!.. 
          Умираю... 
        Баю, баю. 
        Динь, динь-динь... 
        Мёртвый в лифте один. 

1914


Смерть часового

У гауптвахты,
Гау, гау, гау - уввв... - ах ты... -
Собака воет глухо, как из шахты.
             - Враг ты!
Часовой молодой слушает вой.
             Молодой -
             Скоро ему домой.
             К жене.
А по стене... а по стене... а по стене
Ползет, ползет, как тень ползет во сне,
             - Враг.
             Б - бабах
- Выстрел - веселый вылетел пламень.
             Бах -
             Ответ,
             Глухой.
             Ой -
             Светы...
Гаснет, гаснет светлый мой пламень.
Сердце твердо, как камень.
Пламень мой... пламень...
             Потух, темно.
Снег скрипит... коня провели - к мертвым
               Ноо! но...

1914


Старинная мелодия

В горнице столь милой печечкою белой,
В сумерках чуть виден кто-то за клавиром.
От углов, уж черных, и от печи белой
Веет отошедшим, да, прошедшим миром.

Старый мир струится тихо под перстами.
Старый мир являет виове прелесть звука.
Кто-то за клавиром оживил перстами
Дорогие думы Кавалера Глука.

1909. Крюково

Всего стихотворений: 49