Русская поэзия
Русские поэтыБиографииСтихи по темам
Случайное стихотворениеСлучайная цитата
Рейтинг русских поэтовРейтинг стихотворений
Переводы русских поэтов на другие языки

  • Список стихотворений про цыган
  • Рейтинг стихотворений про цыган


    Стихотворения русских поэтов про цыган на одной странице



    В цыганском таборе (Валерий Яковлевич Брюсов)

    У речной изложины -
    Пестрые шатры.
    Лошади стреножены,
    Зажжены костры.
    
    Странно под деревьями
    Встретить вольный стан -
    С древними кочевьями
    Сжившихся цыган!
    
    Образы священные
    Пушкинских стихов!
    Тени незабвенные
    Вяземского строф!
    
    Всё, что с детства впитано,
    Как мечта мечты, -
    Предо мной стоит оно
    В ризе темноты!
    
    Песнями и гулами
    Не во сне ль живу?
    Правда ль, - с Мариулами
    Встречусь наяву?
    
    Словно сам - в хламиде я,
    Словно - прошлый век.
    Сказку про Овидия
    Жду в толпе Алек.
    
    Пусть кусками рваными
    Виснут шали с плеч;
    Пусть и ресторанами
    Дышит чья-то речь;
    
    Пусть и электрический
    Над вокзалом свет!
    В этот миг лирический
    Скудной правды - нет!



    Песня цыганки (Константин Александрович Бахтурин)

    Уж как пал на сине море,
    Уж как пал седой туман;
    Налегло на сердце горе,
    Разлюбил меня цыган!
    
    Но с рассветом солнце красно
    Снова п_о_ небу пойдет,
    Снова море будет ясно,
    Снова влагою блеснет!..
    
    Для цыганки черноокой,
    Видно, солнцу не всходить,
    Изнывать в тоске жестокой
    Да горючи слезы лить!
    
    Ты куда, куда сокрылося,
    Беззаботное житье?
    Что так бурно закатилося,
    Солнце красное мое?
    
    Уж как пал туман на море,
    Уж как пал седой туман;
    Налегло на сердце горе,
    Разлюбил меня цыган!



    Старая цыганка (Алексей Николаевич Апухтин)

    Пир в разгаре. Случайно сошлися сюда,
        Чтоб вином отвести себе душу
        И послушать  красавицу Грушу,
        Разношерстные  все господа:
        Тут помещик  расслабленный, старый,
    Тут усатый полковник, безусый корнет,
        Изучающий  нравы  поэт
        И чиновников юных  две пары.
    Притворяются  гости, что весело им,
    И  плохое шампанское льется рекою...
    
    Но цыганке одной  этот пир нестерпим.
    Она села, к стене прислонясь головою,
    Вся в морщинах, дырявая  шаль на плечах,
        И суровое, злое презренье
    Загорается часто в потухших глазах:
        Не по сердцу ей модное  пенье...
    "Да, уж песни теперь не услышишь  такой,
    От которой захочется плакать самой!
    Да и люди  не те: им до прежних далече...
    Вот хоть этот чиновник,- плюгавый  такой,
        Что, Наташу  обнявши рукой,
        Говорит непристойные речи,-
    Он ведь шагу  не ступит для ней... В кошельке
    Вся душа-то у них... Да, не то, что бывало!"
    Так шептала цыганка  в бессильной тоске,
    И минувшее, сбросив на миг  покрывало,
        Перед нею  росло - воскресало.
    
        Ночь  у Яра. Московская знать
        Собралась как для важного  дела,
    Чтобы  Маню  -  так звали ее - услыхать,
        Да  и как же в ту ночь она пела!
    "Ты  почувствуй",- выводит она, наклонясь,
        А  сама между  тем замечает,
        Что  высокий, осанистый князь
        С  нее огненных глаз не спускает.
    Полюбила   она с того самого дня
        Первой  страстью горячей, невинной,
    Больше  братьев родных, "жарче дня и огня",
        Как  певалося в песне старинной.
    Для  него бы снесла она стыд и позор,
        Убежала  бы  с ним безрассудно,
    Но  такой учредили за нею надзор,
        Что  и видеться было им трудно.
        Раз  заснула она среди слез.
    "Князь   приехал!" - кричат ей... Во сне аль серьезно?
        Двадцать  тысяч  он в табор привез
        И  умчал ее ночью морозной.
        Прожила   она с князем пять лет,
    Много счастья узнала, но много и бед...
    Чего  больше? спросите - она не ответит,
         Но от горя исчезнул и след,
    Только  счастье звездою далекою светит!
         Раз всю ночь она князя ждала,
     Воротился он бледный от гнева, печали;
         В этот день его мать прокляла
         И в опеку имение взяли.
    И  теперь часто видит цыганка во сне,
         Как сказал он тогда ей: "Эх, Маша,
         Что нам думать  о завтрашнем дне?
         А теперь хоть минута, да наша!"
     Довелось ей спознаться и с "завтрашним днем":
     Серебро продала, с жемчугами рассталась,
         В деревянный, заброшенный  дом
         Из  дворца своего перебралась,
         И под  этою кровлею вновь
         Она  с бедностью встретилась смело:
         Те же  песни и та же любовь...
         А  до прочего что ей за дело?
    Это время сияет цыганке вдали,
    Но  другие картины пред ней пролетели.
    Раз -  под самый под Троицын  день -- к ней пришли
    И  сказали, что князь, мол, убит на дуэли.
    Не  забыть никогда ей ту страшную ночь,
        А  пойти туда на дом не смела.
    Наконец  поутру ей уж стало невмочь:
        Она  черное платье надела,
    Робким шагом  вошла она в княжеский дом,
    Но  как князя голубчика там увидала
        С  восковым, неподвижным лицом,
        Так  на труп его с воплем упала!
    Зашептали  кругом: "Не сошла бы с ума!
        Знать, взаправду цыганка любила..."
    Подошла  к ней старуха княгиня сама,
        Образок  ей дала... и простила.
    Еще  Маня красива была  в те года,
        Много  к ней молодцов подбивалось,-
        Но, прожитою  долей горда,
        Она  верною князю осталась;
    А  как помер сынок ее - славный такой,
        На отца  был похож до смешного,--
    Воротилась цыганка в свой табор родной
    И  запела для хлеба насущного снова!
    И  опять забродила по русской земле,
    Только Марьей  Васильевной стала из Мани...
        Пела в Нижнем,  в Калуге, в Орле,
        Побывала  в Крыму  и в Казани;
        В  Курске - помнится - раз, в Коренной,
    Губернаторше голос ее полюбился,
    Обласкала она ее пуще родной,
        И  потом ей весь город дивился.
    Но  теперь уж давно праздной тенью она
    Доживает  свой век и поет только в хоре...
        А могла бы  пропеть и одна
        Про ушедшие  вдаль времена,
        Про бродячее старое горе,
        Про веселое с милым  житье
        Да про жгучие  слезы разлуки...
    Замечталась цыганка...
                         Ее  забытье
        Прерывают  нахальные звуки.
        Груша, как-то весь стан изогнув,
        Подражая  кокотке развязной,
        Шансонетку  поет. "Ньюф, ньюф, ньюф..." -
        Раздается припев безобразный.
        "Ньюф,  ньюф,  ньюф,- шепчет  старая вслед,-
        Что такое? Слова не  людские,
        В них ни смысла, ни  совести нет...
        Сгинет табор под песни такие!"
        Так обидно  ей, горько,- хоть плачь!
    
    Пир в разгаре. Хвативши трактирной отравы,
        Спит поэт, изучающий нравы,
        Пьет довольный собою усач,
        Расходился чиновник плюгавый:
    Он чужую фуражку  надел набекрень
        И плясать бы готов, да стыдится.
    
        Неприветливый,  пасмурный день
        В разноцветные стекла глядится.

    Конец 1860-х годов


    У цыган (Николай Степанович Гумилёв)

    Толстый, качался он, как в дурмане,
    Зубы блестели из-под хищных усов,
    На ярко-красном его доломане
    Сплетались узлы золотых шнуров.
    
    Струна... И гортанный вопль... И сразу
    Сладостно так заныла кровь моя,
    Так убедительно поверил я рассказу
    Про иные, родные мне края.
    
    Вещие струны - это жилы бычьи,
    Но горькой травой питались быки,
    Гортанный голос - жалобы девичьи
    Из-под зажимающей рот руки.
    
    Пламя костра, пламя костра, колонны
    Красных стволов и оглушительный гик.
    Ржавые листья топчет гость влюбленный -
    Кружащийся в толпе бенгальский тигр.
    
    Капли крови текут с усов колючих,
    Томно ему, он сыт, он опьянел,
    Ах, здесь слишком много бубнов гремучих,
    Слишком много сладких, пахучих тел.
    
    Мне ли видеть его в дыму сигарном,
    Где пробки хлопают, люди кричат,
    На мокром столе чубуком янтарным
    Злого сердца отстукивающим такт?
    
    Мне, кто помнит его в струге алмазном,
    На убегающей к Творцу реке
    Грозою ангелов и сладким соблазном,
    С кровавой лилией в тонкой руке?
    
    Девушка, что же ты? Ведь гость богатый,
    Встань перед ним, как комета в ночи.
    Сердце крылатое в груди косматой
    Вырви, вырви сердце и растопчи.
    
    Шире, всё шире, кругами, кругами
    Ходи, ходи и рукой мани,
    Так пар вечерний плавает лугами,
    Когда за лесом огни и огни.
    
    Вот струны-быки и слева и справа,
    Рога их - смерть, и мычанье - беда,
    У них на пастбище горькие травы,
    Колючий волчец, полынь, лебеда.
    
    Хочет встать, не может... Кремень зубчатый,
    Зубчатый кремень, как гортанный крик,
    Под бархатной лапой, грозно подъятой,
    В его крылатое сердце проник.
    
    Рухнул грудью, путая аксельбанты,
    Уже ни пить, ни смотреть нельзя,
    Засуетились официанты,
    Пьяного гостя унося.
    
    Что ж, господа, половина шестого?
    Счет, Асмодей, нам приготовь!
    Девушка, смеясь, с полосы кремневой
    Узким язычком слизывает кровь.



    Цыган (Евгений Михайлович Винокуров)

    Может, это всего только случай,
    ко ведь будет тебе невдомек,
    почему он возник,— от созвучий
    подступающий к горлу комок.
    
    Помню: в роще цыганка гадала.
    День был в белых крутых облаках...
    И рыдающе пела гитара
    у седого цыгана в руках.
    
    Был цыган и неряхой и соней,
    голос был его сдавлен и тих.
    Только мир неразумных гармоний
    на глазах созидался моих.
    
    Это мир поразительных радуг
    восходил до небес изо рта,
    так как был он всего лишь порядок
    и поэтому лишь красота.

    1972


    Цыгане (Борис Леонидович Пастернак)

    От луча отлынивая смолью,
    Не алтыном огруженных кос,
    В яровых пруженые удолья
    Молдован сбивается обоз.
    
    Обленились чада град-загреба,
    С молодицей обезроб и смерд:
    Твердь обует, обуздает небо,
    Твердь стреножит, разнуздает твердь!
    
    Жародею жогу, соподвижцу
    Твоего девичья младежа,
    Дево, дево, растомленной мышцей
    Ты отдашься, долони сложа.
    
    Жглом полуд пьяна напропалую,
    Запахнешься ль подлою полой,
    Коли он в падучей поцелуя
    Сбил сорочку солнцевой скулой.
    
    И на версты. Только с пеклой вышки,
    Взлокотяся, крошка за крохой,
    Кормит солнце хворую мартышку
    Бубенца облетной шелухой.

    1914


    Цыганенок (Владимир Александрович Шуф)

    Развалился у дороги, -- 
    Зной и солнце нипочем, -- 
    Цыганенок босоногий, 
    Греясь огненным лучом. 
    
    Загорелый, смуглокожий, 
    Весь в лохмотьях -- не беда! 
    Нет, такой веселой рожи 
    Я не видел никогда. 
    
    Как твоей свободной 
    Позавидовать я рад,
    Детство встретивший в неволе 
    Тесных, каменных оград! 



    Цыганка (Эдуард Иванович Губер)

    Жива - как забава, как смех - весела,
       Несется волшебница дева,
    Кружится и пляшет, быстра как стрела,
       Под звуки родного напева.
    
    Как воздух легка, понеслась и летит,
       И тешится резвой игрою;
    Дика как разврат, закружилась, дрожит
       И манит улыбкой живою.
    
              Жаждой неги дыша,
              Как любовь хороша,
           Горяча как огонь поцелуя,
              И мила и стройна,
              Пролетела она,
           Мимолетной улыбкой даруя.
    
              И бежит и летит,
              И дрожит и горит,
           И ревнивый покров раздирает;
              А с нагого плеча
              Сорвалась епанча
           И, шумя, перед ней упадает.
    
              Вот она, дитя Востока,
              В сладострастной красоте;
              Жрица пышного порока,
              В полной, дикой наготе.
    
              И зовет палящим взором,
              Манит бархатом ланит,
              И любуется позором,
              И хохочет, и дрожит.
    
              Вдруг в безмолвии суровом,
              И стыдлива и скромна,
              Под разодранным покровом
              Робко прячется она.
    
              Так, настигнута врагами,
              Чуя гибельную брань,
              Исчезает за кустами
              Перепуганная лань.
    
              Миг - и снова вспыхнет дева,
              Сладострастия полна,
              И опять под звук напева,
    Как огонь, как стрела, пролетела она.

    <1840>


    Цыганка (Степан Петрович Шевырев)

    "Как ты, египтянка, прекрасна!
    Как полон чувства голос твой!
    Признайся: страсти роковой
    Служила ты, была несчастна?
    Зачем на чёрные глаза
    Нашла блестящая слеза?
    Недаром смуглые ланиты
    Больною бледностью покрыты".
    
    "В печальных песнях, в грустном взоре
    Прочёл ты прежде мой ответ:
    Зачем тебе чужое горе, -
    Иль своего на сердце нет?
    Моя тоска живёт со мною,
    Я ей ни с кем делиться не могла:
    Она сроднилася с душою,
    Она лишь мне одной мила".
    
    "Пусть с равнодушными сердцами
    Ты не делилася слезами;
    Но кто с тобою слёзы льёт,
    Кто тронут был твоею песней,
    Кому сама ты песен всех прелестней,
    Цыганка, тот тебя поймёт".
    
    "Когда судьбы нещадная рука
    Отнимет у жены супруга,
    То неизменная тоска
    Заменит ей утраченного друга.
    
    Есть прихоти у пламенной любви,
    Несчастье так же прихотливо, -
    Не трогай же страдания мои,
    Я их люблю, я к ним ревнива".

    1828


    Цыганка (Александр Иванович Полежаев)

    Кто идет перед толпою
    По широкой площади
    С загорелой красотою
    На щеках и на груди?
    Под разодранным покровом
    Проницательна, черна,
    Кто в величии суровом
    Эта дивная жена?..
    Вьются локоны небрежно
    По нагим ее плечам,
    Искры наглости мятежно
    Разбежались по очам, -
    И, страшней ударов сечи,
    Как гремучая река,
    Льются сладостные речи
    У бесстыдной с языка.
    Узнаю тебя, вакханка
    Незабвенной старины:
    Ты коварная цыганка,
    Дочь свободы и весны!
    Под узлами бедной шали
    Ты не скроешь от меня
    Ненавистницу печали,
    Друга радостного дня!
    Ты знакома вдохновенью
    Поэтической мечты,
    Ты дарила наслажденью
    Африканские цветы!
    Ах, я помню... Но ужасно
    Вспоминать лукавый сон;
    Фараонка, не напрасно
    Тяготит мне душу он!
    Пронеслась с годами сила,
    Я увял, - и наяву
    Мне рука твоя вручила
    Приворотную траву...

    <1833>


    Цыганка (Николай Порфирьевич Греков)

    "Положи на ручку мне, пригожий барин!
    Всю судьбу узнаю, - будешь благодарен.
    Есть в головке дума, есть на сердце ранка..." -
    Тихо мне шептала старая цыганка.
    
    И глядит, бормоча, мне она на руку:
    "Ох, не выжить эту нам из сердца муку,
    Не рассеять злую в божьем мире думу
    Ни очам красавиц, ни веселья шуму.
    
    Тяжела кручина! тяжела злодейка!
    Но не бровь дугою! не лебяжья шейка
    И не русы кудри генеральской дочки -
    Этой злою думой гонит сон от ночки.
    
    Будь она - ништо бы: приискали б зелье.
    Воротили б снова молодцу веселье;
    Отдала б сердечко красная девица,
    Улетело б горе, что вольная птица.
    
    Да не видят больше дорогие очи,
    Как твои-то плачут здесь и дни и ночи.
    Спят они сном крепким, спят и не проглянут;
    Реки слез горючих даром в землю канут.
    
    Не отдаст, голубчик, травкой зарастая,
    Что в нее легло уж - мать-земля сырая...
    Да, запала дума, есть на сердце ранка..." -
    Тихо мне шептала старая цыганка.

    <1857>


    Цыганка (Дмитрий Борисович Кедрин)

    Устав от разводов и пьянок,
    Гостиных и карт по ночам,
    Гусары влюблялись в цыганок,
    И седенький поп их венчал.
    
    "Дворянки" в капотах широких
    Навагу едали с ножа,
    Но староста знал, что оброка
    Не даст воровать госпожа.
    
    И слушал майор в кабинете,
    Пуская дымок сквозь усы,
    Рассказ, как "мужицкие" дети
    Барчатам разбили носы!..
    
    Он знал, что когда он отдышит
    И сляжет, и встретит свой час, -
    Цыганка поднимет мальчишек
    И в корпус кадетский отдаст.
    
    И вот уходил ее сверстник,
    Ее благодетель - во тьму,
    И пальцы в серебряных перстнях
    Глаза закрывали ему.
    
    Под гул севастопольской пушки
    Вручал старшина Пантелей
    Барчонку от смуглой старушки
    Иконку и триста рублей.
    
    Старушка в наколке нелепой
    По дому бродила с клюкой,
    И скоро в кладбищенском склепе
    Ложили ее на покой.
    
    А сыну глядела Россия,
    Ночная метель и гроза
    В немного шальные, косые,
    С цыганским отливом глаза...
    
    Доныне в усадебке старой
    Остались следы этих лет:
    С малиновым бантом гитара
    И в рамке овальной портрет.
    
    В цыганкиных правнуках слабых
    Тот пламень дотлел и погас,
    Лишь кровь наших диких прабабок
    Нам кинется в щеки подчас.

    16 января 1944


    Цыганке (Константин Александрович Бахтурин)

    Лобзай, лобзай меня, цыганка,
    Буди восторг в груди моей, -
    Пускай порочная приманка
    Твоих объятий и речей
    В меня вливает жар мгновенный!
    Мне нужен он! Пусть упоенный
    Твоей продажной красотой -
    Сдружу забвенье я с мечтой!..
    Хотя бы ты, раба разврата,
    Могла занять меня в глуши:
    Страшусь я грозного возврата
    Священной горести души!
    Пускай, в твои вглядевшись очи,
    Забуду я тот нежный взор,
    Который днем и в мраке ночи
    Глядит, как совести укор,
    В мою измученную душу!..
    Пускай с тобою я разрушу
    Порывы чистые мои,
    Следы томительной любви!.. -
    Лобзай, лобзай меня, цыганка!
    Буди восторг в груди моей!
    Нужна мне жалкая приманка
    Твоих объятий и речей.

    <1836>


    Цыганке (Александр Иванович Пальм)

                   I
    
    Утомлен давно я скукой праздной:
    Просит жизни дух тревожный мой: -
    И в степи сухой, однообразной
    Полюбил я табор кочевой.
    
                   II
    
    Я люблю под серою палаткой
    Разговор ленивый и прямой;
    На траве до утра спится сладко, -
    Тихо блещут звезды надо мной.
    
                  III
    
    Ночь. Костры пылают прихотливо;
    Осветились резкие черты -
    Предо мной так долго-молчаливо
    Для чего остановилась ты?..
    
                   IV
    
    Не гляди мне в очи так лукаво...
    Знаю всё, о чем гадаешь ты...
    Нестерпим твой взор, цыганка, право.
    Будит он все старые мечты!..
    
                   V
    
    Нет, молчи; пророчества пустого
    Мне смешон ребяческий язык -
    Для меня грядущее не ново!
    Уж давно я веровать отвык...
    
                   VI
    
    О былом рассказывать напрасно, -
    Этот вздор меня не веселит...
    Много бурь и много дней прекрасных
    Глубоко и вечно в сердце спит.
    
                  VII
    
    И страстей былых речам мятежным
    Я внимаю молча; - так порой
    Внемлет мать ребенка ласкам нежным
    И бог весть о чем скорбит душой.



    Цыганки (Борис Петрович Корнилов)

    Не стоит десятки годов спустя
    Словами себя опоганить,
    Что снова цыганки
    Грегочут, свистят
    И топают сапогами.
    
    Поют и запляшут -
    Гуляет нога,
    Ломая зеленые стебли...
         И я вспоминаю
         Шатры
         И луга,
    Повозки цыганок и степи...
    
    Держите меня...
    Это всё не пустяк...
    Держите...
    Спросите -
                куда я?
    
    Но снова и гикают, и свистят,
    И врут про меня, гадая...
    
    Среди обыденных людских племен
    В Самаре, в Москве, в Ярославле
    Я буду богат, -
    И я буду умен,
    И буду навеки прославлен...
    Прекрасная радость
    И ласковый стыд, -
    Как жить хорошо на свете!..
    Гадалка, прости,
    Мы не очень просты,
    И мы не зеленые дети.
    А наше житье -
    Не обед, не кровать, -
    К чему мне такие враки?
    Я часто от голода околевать
    Учился у нашей собаки.
    Напрасно, цыганка, трясешь головой.
    А завтра...
                Айда спозаранок...
    Я уйду с толпой цыганок
    За кибиткой кочевой.
    
    Погуляем мы на свете,
    Молодая егоза,
    Поглядим, как звезды светят
    И восточные глаза.
    
    Чтобы пели,
    Чтобы пили, -
    На поляне визг, -
    Под гитару бы любили
    На поляне вдрызг,
    
    И подковками звеня,
    Не ушла бы от меня...
    Вы знаете?
    Это теперь - пустяк,
    Но чудятся тройки и санки,
    Отчаянно гикают и свистят,
    И любят меня цыганки.

    <1928>


    Цыганская пляска (Степан Петрович Шевырев)

    Видал ли ты, как пляшет египтянка?
    Как вихрь, она столбом взвивает прах,
    Бежит, поет, как дикая вакханка,
    Ее власы - как змеи на плечах...
    
    
    Как песня вольности, она прекрасна,
    Как песнь любви, она души полна,
    Как поцелуй горячий - сладострастна,
    Как буйный хмель - неистова она.
    
    Она летит, как полный звук цевницы,
    Она дрожит, как звонкая струна,
    И пышет взор, как жаркий луч денницы,
    И дышит грудь, как бурная волна.

    <1828>


    Цыганская пляска (Гаврила Романович Державин)

       Возьми, египтянка, гитару,
    Ударь по струнам, восклицай:
    Исполнясь сладострастна жару,
    Твоей всех пляской восхищай.
    Жги души, огнь бросай в сердца
          От смуглого лица.
    
       Неистово, роскошно чувство,
    Нерв трепет, мление любви,
    Волшебное зараз искусство
    Вакханок древних оживи.
    Жги души, огнь бросай в сердца
          От смуглого лица.
    
       Как ночь — с ланит сверкай зарями,
    Как вихорь — прах плащом сметай,
    Как птица — подлетай крылами
    И в длани с визгом ударяй.
    Жги души, огнь бросай в сердца
          От смуглого лица.
    
       Под лесом нощию сосновым,
    При блеске бледныя луны,
    Топоча по доскам гробовым,
    Буди сон мертвой тишины.
    Жги души, огнь бросай в сердца
          От смуглого лица.
    
       Да вопль твой, эвоа! ужасный,
    Вдали мешаясь с воем псов,
    Лист повсюду гулы страшны,
    А сластолюбию — любовь.
    Жги души, огнь бросай в сердца
          От смуглого лица.
    
       Нет, стой, прелестница! довольно,
    Муз скромных больше не страши;
    Но плавно, важно, благородно,
    Как русска дева, пропляши.
    Жги души, огнь бросай в сердца
          И в нежного певца.



    Цыганская свадьба (Марина Ивановна Цветаева)

    Из-под копыт -
    Грязь летит!
    Перед лицом -
    Шаль, как щит.
    Без молодых
    Гуляйте, сваты!
    Эй, выноси,
    Конь косматый!
    
    Не дали воли нам
    Отец и мать -
    Целое поле нам -
    Брачная кровать!
    
    Пьян без вина и без хлеба сыт -
    Это цыганская свадьба мчит!
    
    Полон стакан.
    Пуст стакан.
    Гомон гитарный, луна и грязь.
    Вправо и влево качнулся стан:
    Князем - цыган!
    Цыганом - князь!
    
    Эй, господин, берегись - жжет!
    Это цыганская свадьба пьет.
    
    Там, на ворохе
    Шалей и шуб -
    Звон и шорох
    Стали и губ.
    Звякнули шпоры,
    В ответ мониста.
    Скрипнул под чьей-то рукою -
    Шелк.
    Кто-то завыл, как волк,
    Кто-то - как бык - храпит.
    Это цыганская свадьба спит.

    25 июня 1917


    Цыганский табор (Евдокия Петровна Ростопчина)

    Дика гармония полдикого народа
    И мрачен и криклив звук громких голосов;
    Но дышат в песнях их отвага и свобода,
    Наследье кровное их дедов и отцов!
    
    Когда веселием, восторгом вдохновенный,
    Вдруг удалую песнь весь табор запоет,
    И громкий плеск похвал, повсюду пробужденный,
    Беспечные умы цыганок увлечет,
    На смуглых лицах их вдруг радость заиграет,
    В глазах полуденных веселье загорит,
    И все в них пламенно и ясно выражает,
    Что чувство сильное их души шевелит.
    Нельзя, нельзя тогда внимать без восхищенья
    Напеву чудному взволнованных страстей!
    Нельзя не чувствовать музыки упоенья,
    Не откликаться ей всей силою своей!
    Поют,- и им душа внушает эти звуки;
    То страшно бешены, то жалобны они;
    В них все: и резвый смех, и голос томной муки,
    И ревность грозная, и ворожба любви,
    И брани смелый вопль, и бурное раздолье,
    И жизни без забот похмельное приволье!
    Их табор сборище Алмей и удальцов,
    Концерт их оргия, вой ада с песнью рая,
    Востока дивного поэзия живая,
    Гимн фантастический Шекспировых духов!
    Но вот гремящий хор внезапно умолкает...
    И Таня томная одна теперь слышна.
    Ее песнь грустная до сердца проникает,
    И страстную тоску в нем шевелит она.
    Бледна, задумчива, страдальчески-прекрасна,
    Она измучена сердечною грозой,
    На ней видна печаль любови нежной, страстной,
    И все черты ее искажены тоской.
    О! как она мила! Как чудным выраженьем
    Волнует, трогает и нравится она!
    Душа внимает ей с тревожным наслажденьем,
    Как бы предчувствием мучительным полна!
    Но если ж песнь ее, с восторгом южной страсти,
    Поет вам о любви, о незнакомом счастье,
    О! сердцу женскому напевы те беда!
    Не избежит оно заразы их и власти,
    Не смоет слезами их жгучего следа!
    
    Дика гармония полдикого народа
    И мрачен и криклив звук громких голосов,
    Но дышат в песнях их отвага и свобода,
    Наследье кровное их дедов и отцов!
    
    
    Алмея - египетская танцовщица. Таня - Татьяна Дмитриевна Демьянова (1810-1877), цыганская певица, знаменитая в Москве, которой увлекались Языков, Пушкин и другие поэты.

    Август 1831, Петровское (Москва)


    Цыганы (Александр Сергеевич Пушкин)

    Над лесистыми брегами,
    В час вечерней тишины,
    Шум и песни под шатрами,
    И огни разложены.
    
    Здравствуй, счастливое племя!
    Узнаю твои костры;
    Я бы сам в иное время
    Провождал сии шатры.
    
    Завтра с первыми лучами
    Ваш исчезнет вольный след,
    Вы уйдете - но за вами
    Не пойдет уж ваш поэт.
    
    Он бродящие ночлеги
    И проказы старины
    Позабыл для сельской неги
    И домашней тишины.

    1830


    Цыганы (Яков Петрович Полонский)

       Скоро солнце взойдет...
       Шевелися, народ,
    Шевелись!.. Мы пожитки увязываем...
       Надоело нам в зной
       У опушки лесной -
    Гайда в степь! Мы колеса подмазываем...
       Куда туча с дождем,
       Куда вихорь столбом,
    И куда мы плетемся - не сказываем...
       На потеху ребят
       Мы ведем медвежат,
    Снарядили козу-барабанщицу,
       А до панских ворот
       Мы пошлем наперед
    Ворожить ворожейку-обманщицу.
       Ворожейка бойка -
       Воровская рука,
    Да зато молода, черноокая!
       Молода, весела...
       Гей! идем до села...
    Через поле дорога широкая.
       Дождик вымоет нас,
       Ветер высушит нас,
    И поклонится нам рожь высокая...
    

    23 ноября 1865




    Всего стихотворений: 21



    Количество обращений к теме стихотворений: 15365





  • Последние стихотворения


    Рейтинг@Mail.ru russian-poetry.ru@yandex.ru

    Русская поэзия